Женская власть - [15]

То есть речь вовсе не о том, что приставания – это хорошо, а о том, нужно ли формировать образ женщины как некого особого незащищенного существа без своей воли или же, наоборот, максимально приблизить ее к миру равенства (ведь женщина тоже может домогаться и тоже может использовать свою власть, руководящих женщин становится все больше).

БОРЬБА С ДОМОГАТЕЛЬСТВАМИ И ПУРИТАНСТВО

Мы знаем, что жертвы домашнего насилия – это женщины и дети, знаем, что процент ложных обвинений в изнасиловании ничтожно мал, знаем, что больше половины дел об изнасиловании не доходят до суда, так как жертвам приходится проходить «второе изнасилование» через вопросы полицейских типа: «А че ты была так одета?» Однако повод ли это устраивать «профилактическую травлю» западного формата для всех мужчин вообще – вопрос.

С делом Вайнштейна все ясно, а вот, например, в деле известного комика Луи Си Кея, который предлагал женщинам посмотреть на то, как он мастурбирует, мне не хочется быть мразью, которая скажет: «Не хочешь смотреть, как он дрочит, не смотри», – но все же, как говорится, остались вопросы.

Я честно не знаю, можно ли считать то, что женщины им восхищались, использованием власти над ними – он вроде бы спрашивал разрешения, некоторые женщины соглашались посмотреть, и никто из них не заявляет, что он заставлял их. Тогда «использованием власти» можно считать и обычную влюбленность: когда человек в тебя влюблен, он может сделать многое, и получается, что ты пользуешься властью над ним, когда получаешь от него что хочешь. А потом он будет жалеть об этом: например, сделает тебе минет, а потом поймет, что ты мразь, и пожалеет об этом. В общем, с учетом того, что никак эти обвинения не проверишь и не опровергнешь, можно далековато зайти.

Боюсь, на Западе борьба со всем плохим иногда доходит до стадии, когда победивший дракона сам становится драконом. И я имею в виду не дело Си Кея, а то, что понятие домогательств все больше расплывается и растягивается (с учетом того, что просто на одних словах можно закатать человека в асфальт, это страшно).

Совсем недавно мы спорили с некоторыми феминистками, можно ли считать словесное предложение заняться сексом домогательством (я не считаю домогательством фразу: «Не хочешь ли секса со мной?» – я сама могу это сказать мужчине, достойно получить отказ и заплакать). Мне не нравится некое негласное признание женщины безвольной овечкой (что-то такое чувствуется в радикальных призывах обезопасить женщину). Понятно, что женщину надо обезопасить, но риторика с акцентом на то, что женщина такая глупышка, мне не нравится. Хочется стремиться к тому, чтобы женщина в ответ на вербальное предложение: «Хочешь посмотреть на мой член?» – была в состоянии ответить «нет» и уйти (если ей не преграждают путь или не угрожают, конечно).

Пока те же, например, женские парковки в Германии выглядят именно как попытка из лучших побуждений превратить женщину в розовое нечто (парковки отличаются большей шириной, освещенностью и розовой маркировкой). Также считаю сомнительной и даже абсурдной шведскую инициативу о получении согласия на секс (иначе это можно будет признать «изнасилованием по халатности»). Радикальные методы всегда плохи – и неважно, где они применяются.

ПОЧЕМУ СЕКСУАЛЬНЫЕ ДОМОГАТЕЛЬСТВА НА ЗАПАДЕ ДОЛЖНЫ ВОЛНОВАТЬ РОССИЯН

Но больше всего мне не нравится, что вся эта ситуация на Западе – кривое отражение ситуации в России. У нас не сажают даже за изнасилование, поэтому голливудские скандалы кажутся некоторым чуть ли не насмешкой над теми, кто пострадал от изнасилования или приставаний (за которые у нас в стране часто не наказывают вообще).

НАСИЛИЕ КАЖЕТСЯ ДАЛЕКИМ, ЧЕМ-ТО НЕ ПРО ВАС. НО НА САМОМ ДЕЛЕ ОНО БЛИЖЕ, ЧЕМ ВЫ ДУМАЕТЕ

В России многим еще далеко до понимания простого факта, что, если человек перехотел заниматься сексом (даже если обещал), значит, он перехотел, «нет» значит нет. В России мы все еще слышим про жертв изнасилований: «А чего она ждала, когда ехала в гости?». Поэтому именно в России так важно объяснять, что не так, например, с шутками про изнасилования (вспомним, как недавно отметилась «Лента. ру» с игрой «Кого из актрис изнасиловали и сделали звездами»).

Россия – насквозь мизогинная страна, и многое было бы смешно, если бы в каждой четвертой семье не избивали женщину за пригоревшую еду или «неуместное вмешательство» с вопросом про беспорядок. Если бы мы не жили в стране, где миллионы людей состоят в группах в «ВКонтакте» с постами «как… [бить] шкуру» (посмотрите, в них обязательно состоит кто-то из ваших друзей). В такой группе состоял и отрубивший своей жене руки «герой».

Насилие кажется далеким, чем-то не про вас. Но на самом деле, оно ближе, чем вы думаете. Знаю, что для большинства это не очевидно, всем хочется высмеять «обиженок-феминисток», которые не понимают, что это очень смешно, когда «ты сел делать ролик, а тупая баба мешает», и которые видят что-то там плохое в уничижительных шутках про неподобающе одетых женщин.

В то время как на Западе дискуссии на гендерные темы больше похожи на поиск наибольшей мрази, а не на поиск истины (битва женоненавистников с мужененавистницами), в России они скатываются в ненависть к женщине (всегда). Поэтому все же очень важно понимать эту огромную разницу культур и бороться не с феминистками, а с мизогинией. Феминистки вам ничего плохого не сделают, а вот мизогиния – да.