Женская логика - [60]

Женская вера - как элемент доказательства отличается от мужской веры. Мужчина обычно различает то, на что можно надеяться и то, во что можно верить. Надежда это вероятность некоторого события, а вера - скорее надежда на несбыточную вероятность. «Верую, ибо абсурдно»,— так сказал один из философов, подчеркнув, что некоторые вещи доказать невозможно, значит остается только верить. И если мужчина верит, то он, конечно, надеется, но не наоборот: если только лишь надеется, то вовсе не обязательно верит (скорее даже напротив). Женщина оценивает такую мужскую веру как самообман или в лучшем случае ритуал и игру. Она вполне может быть солидарна с Чацким, воскликнувшим: «Блажен, кто верует, тепло ему на свете!» Так же и женщина считает, что с такой верой мужчине легче жить. Однако она весьма скептически оценивает эту веру и вполне могла бы квалифицировать ее словами Некрасова из стихотворения «Саша»: «Верить, не верить — ему все равно, лишь бы задумано было умно...»

Женщина в принципе против всякого завирального умничанья. В этом отношении она выступает критиком и цензором отвлеченных мужских идей. Очень часто с ее уст срывается фраза, подобная классической: «Друг Аркадий, не говори красиво...»

Женская вера достаточно эгоцентрична, но имеет много оснований для своей правоты. Мир женщины -- это прежде всего мир семьи, хотя, конечно, и весь иной мир тоже не обходится без женщины. Но перефразируя Лозунг Людовика XIV: «Государство — это я», женщина полагает, верит, что семья - это прежде всего она.

Поэтому все, совершаемое ею -- совершается на благо семьи. Она не может, да и не хочет заниматься пустыми упражнениями по доказательству этого. Она недоказуемая (и неопровержимая) ценность этого мира, его безусловная очевидность, в которой женщина исходит из принципа диктатуры собственного сердца. Всем другим видам диктатуры она сопротивляется. И можно сказать, что все иные виды диктатуры просто обречены.

Еще одним посылом женского доказательства является нряяцрп выгоды. Есть старый как мир принцип римского права, гласящий «кому выгодно?». Такой вопрос задавался всегда, когда неясными были мотивы того или иного действия, или события. Женщина очень часто пользуется этим принципом, но не для доказательства, а для опровержения. Например, в ответ на сообщенное мужем, что на будущей неделе ему придется выехать в командировку, в полную меру задействуется этот принцип. В итоге оказывается, что все это имеет причиной либо мужской эгоизм («хочешь поразвлечься, вот и едешь»), либо стремление угодить начальству, бесхарактерность («Когда тебе-надо, ты разобьешься в лепешку, ко выполнишь все, что ни попросит тебя Иван Иванович»). Сокрушительность довода усиливается, когда становится известным, что в группе командируемых некая особа... («Ну теперь мне все понятно, почему'ты так внезапно бросаешь в<се свои дела и мчишься сломя голову невесть куда...»).

Другим краеугольным камнем женского доказательства является нознция здравого, смысла. И если еще Гете в своих «Максимах и размышлениях» сформулировал, что «Здравый смысл ~ есть гений человечества», то женщина может добавить -- и спаситель его. Здравый смысл у женщины имеет не только практическое, но и нравственное содержание. Правда, всякое нравственное начало у женщины должно быть материализовано и персонифицировано, осязаемо и вещно! Добро не может быть просто идеей добра, оно должно быть воплощено в виде порядка, достатка, здоровья, мира и т. п.

В соответствии с этим целью женского доказательства и его критерием является ке истина, а добро именно в таком примерно понимании. Истина, которая, казалось бы, тоже имеет непосредственное отношение к логическому доказательству, женщиной вообще не почитается. Думается, что даже в глубине души женщины считают истину досужей выдумкой мужчин, Кому она нужна, эта истина, одна на всех. Можно представить, как ее уже затаскали, захватали. Поэтому каждая Женщина имеет свою собственную истину. Она заключается в ирзшрше

правоты.

Женщина считает себя просто обреченной быть правой перед мужчиной. Это дается ей самим фактом ее существования, а равно и фактом существования мужчины. Аналогично дело обстоит с неправотой мужчины: «раз он существует, то он должен быть неправым перед женщиной». Собственно, все доказательства сводятся чаще всего именно к этому. С древнейших времен известна сентенция: «in vino veritas», что в вольном переводе означает «Истина в вине». Женская логика добавляет к этому незаконченному принципу следующее окончание: «если вина мужчин доказана». Правда, это, как показывает анализ процедур женского доказательства, проблема чисто техническая.

В триединстве добра, истйны и красоты - последняя характеристика является самой важной. Кажется, что вообще женское доказательство можно скорее назвать эстетическим, нежели логическим. В своем доказательстве женщина хочет не столько убедить или доказать, не столько поразить или очаровать, сколько блистать!

А блистать она хочет и своим присутствием, и своим отсутствием, и своей фразой, и своим молчанием. А поскольку она в центре внимания, то в основе всего лежит следующий принцип: лучшее доказательств© — красноречивое молчанке!