Женская хитрость - [7]

Серебряный кубок. Фрэнк перевел взгляд чуть дальше и увидел открытый стенд. Его полки были заставлены серебряными призами, среди них он заметил несколько бронзовых фигурок. Лошади? Его любопытство разгорелось.

Фрэнк медленно поднялся с кресла и подошел к стенду. Да, в самом деле, лошади. Он наклонился и прочитал выгравированную на подставке одной из бронзовых фигурок надпись: «Первое место, трехдневные соревнования».

Интересная коллекция, подумал Фрэнк. Хобби богатой девчонки, коллекционирующей бронзу и серебро?

— Замечательно, правда? — услышал он голос Ниниан.

Фрэнк кивнул и стал рассматривать другую награду — серебряный поднос с искусной гравировкой: «Первое место. Праздничное шоу, открытый чемпионат с барьерами».

— Они так прекрасно смотрелись вместе, — с грустью заметила Ниниан.

— Они?

— Мисс Джейн и Спот. Это была замечательная лошадь, он выполнял все ее команды, самые сложные. — Она указала на стенд с наградами. — Его сделал мистер Ренкли, хотя Джейн была против. Ей кажется нескромным выставлять напоказ свои призы, но он настоял.

— Она… выиграла их? — Удивлению Фрэнка не было предела.

— Каждую, — с гордостью подтвердила Ниниан и осторожно поставила серебряный кубок на место. — Мельбурнские молодежные игры. Она и Спот обогнали всех в первом же забеге. Джейн была тогда на седьмом небе. — Ниниан замолчала, в ее глазах появилась печаль. — Невозможно спокойно говорить об этом даже теперь, спустя столько лет. Произошел несчастный случай. Лошадь упала, не смогла взять последний барьер. Они разбились вместе.

У Фрэнка перехватило дыхание. Он представил лошадь, всей массой падающую на хрупкую молодую наездницу.

— Да, — прошептала Ниниан, заметив выражение его лица. — Это невозможно передать словами. Спота пришлось усыпить.

— А как же Джейн? — спросил Фрэнк дрогнувшим голосом.

— Сначала мы боялись, что потеряем ее. А потом, когда она пришла в себя, врачи сомневались, сможет ли она ходить.

Господи! А я-то, высокомерный тупица, думал, что она ничего не знает о боли и страданиях!

— Но она… теперь с мисс Ренкли все в порядке?

Ниниан с некоторым удивлением взглянула на собеседника.

— Да конечно. Сделали несколько операций, постепенно она начала чувствовать ноги, затем стала приподниматься, научилась садиться… Но все пришло не сразу. Бедняжка Джейн долгое время была прикована к постели. Потом ходила в специальном корсете, усиленно лечилась. Надо сказать, ей здорово помогла тогда Филлис Венс, ее врач. Она все время внушала девушке, что стоит только захотеть — и она снова сядет в седло. Хотя Джейн в это время едва могла ходить. Но девочка все превозмогла. Правда, врачи посоветовали ей навсегда отказаться от верховой езды, дескать, в следующий раз может и не повезти. Но нужно знать Джейн, она встала на дыбы, словно норовистая лошадка…

Господи, да я просто самовлюбленный индюк! — думал Фрэнк, слушая этот рассказ.

— Как же она настрадалась… — заметил он вслух.

— И не говорите, — откликнулась Ниниан. — Но больше всего Джейн переживала из-за лошади. Когда ей сказали, конечно, не сразу, что Спота пришлось усыпить, нашей девочке стало плохо. Она никак не могла смириться с гибелью своего любимца, мы даже боялись, что она никогда не поправится. Но у нее оказалась сильная воля: она выжила.

Выжила. Короткое словечко. Крохотное по сравнению с тем, как много оно в себя вмещает, размышлял Фрэнк, с усилием опускаясь в кожаное кресло. Он много страдал, знал людей, перенесших такие муки, перед которыми блекли даже его страдания, и потому ему была хорошо известна цена этого слова.

Он знал: можно быть дочерью банкира, иметь все, что пожелаешь, но, когда стоишь на краю бездны, спасает не это. Спасает то, что нельзя купить ни за какие деньги: сила духа, готовность идти до конца и все преодолеть…

Незаметно для себя он очутился у изуродованного взрывом огромного баобаба, увидел падающую лошадь с невероятными, бездонными глазами, почувствовал, как пробившийся из желтой скалы ручей приятно холодит его раненую ногу… Фрэнк с трудом приподнял веки. Его еще не вернувшийся в реальность взгляд встретился с огромными янтарными глазами.

— Я думала, так вам будет удобнее.

Фрэнк окончательно проснулся и, опустив взгляд, понял, что имела в виду Джейн: она придвинула к креслу небольшую скамеечку и положила на нее его больную ногу.

— Я… да конечно. Спасибо.

Она присела на корточки и тревожно взглянула на него.

— Я видел ваши награды, — неуверенно начал Фрэнк, стыдясь своей нелепой, ничем не оправданной грубости.

Джейн бросила на него испытующий взгляд, стараясь понять, чем вызвана столь неожиданная перемена.

— Здесь… целая коллекция, — проговорил он, запинаясь.

— Да, целая коллекция. — Голос у нее был ровный и на удивление бесстрастный.

— Мельбурнские молодежные игры… — вновь начал он и замолчал. Черт подери! Неужели я никогда не смогу выбраться из пут своего ложного, предвзятого отношения к ней? Почему у меня с языка срываются совсем не те слова, которые я хотел бы ей сказать? — Вы можете гордиться собой, — с трудом выдавил из себя Фрэнк.

— Я и гордилась. Но не собой. Спотом. — Она говорила совершенно спокойно, но в глубине янтарных глаз таилась печаль.