Женщины в истории - [12]

Затем, в XII веке, была история с браком Алиеноры Аквитанской: бывшая жена французского короля, Людовика VII, с которой он развелся, стала королевой английской. Она была родом с юго-запада Франции, а ее дети много лет правили Англией. Ее сын Ричард Львиное Сердце – знаменитый рыцарь и английский король. Только вот историки спорят: сколько времени он провел в Англии за 10 лет правления? Несколько месяцев? Или несколько недель?

У английских правителей были огромные владения во Франции – чуть ли не половина французских земель. Из-за этого они юридически считались вассалами французских королей, которые фактически были в тот момент значительно слабее. И все равно было положено, чтобы английский король принес французскому вассальную клятву. Все это, в сочетании со множеством других обстоятельств, развязало Столетнюю войну.

В 1337 году английский король Эдуард III, очередной наполовину француз, сын французской принцессы Изабеллы, объявил себя правителем и Англии, и Франции.

Для Франции события в начале войны развивались трагически. Англичане одерживали победу за победой: в 1340 году в битве при Слейсе был уничтожен французский флот. Утонуло такое количество людей, что в Англии появилась даже жестокая пословица: «Если бы рыба получила возможность говорить, она бы заговорила по-французски».

В 1346-м англичане разгромили французов при Креси. Это было потрясением для рыцарей Франции, застывших в своем самомнении, считавших себя непобедимыми, особенно после Крестовых походов, где многие из них прославились.

Столетняя война не шла непрерывно – она состояла из походов и отдельных стычек. В 1356 году, в битве при Пуатье (а это уже юго-запад Франции) французское королевское войско опять было наголову разбито отрядом английского принца.

Казалось, страна гибнет. Но в это время, к счастью, в течении войны возникла большая пауза, связанная с внутренними проблемами обеих сторон.

В начале XV века в Англии к власти пришла династия Ланкастеров. Это была узурпация (Ланкастеры низложили последнего Плантагенета). И, как это часто бывает, главной задачей узурпаторов стало доказать, что они вовсе не узурпаторы. Генрих IV, а потом его сын Генрих V были одержимы этой идеей. Успешная война против давнего политического соперника – французской монархии – могла бы укрепить авторитет Ланкастеров.

Столетняя война возобновилась. В 1415 году в битве при Азенкуре английские войска под командованием Генриха V нанесли французам очередное ужасающее поражение. Французская армия была фактически уничтожена.

На французском престоле был в тот момент Карл VI – психически больной человек. Придворное окружение, как всегда бывает в таких ситуациях, стремилось воспользоваться положением в своих интересах. Разгорелась борьба за власть, перешедшая в гражданскую войну так называемых бургиньонов и арманьяков – двух сильных придворных партий. Герцог Бургундский – крупнейший правитель на северо-востоке Франции – стал союзником англичан.

Охваченная гражданской войной Франция страдала от разбоя и мародерства. Повсюду стоял стон. Невозможно было поверить, что такая славная некогда страна просто исчезнет, будет поглощена маленькой островной Англией. Нависшая угроза ускорила формирование того особого духа, который историки называют национальным самосознанием. И жители одного из осажденных французских городов заявили: «Скорее умрем, чем сделаемся англичанами». Значит, они уже хорошо сознавали, что воюют с представителями другой нации. Кстати, холодок между французами и англичанами остался, судя по всему, и в последующие века…

В обстановке военного кошмара, ожидания гибели, всплеска ненависти к врагу во Франции началось то, что можно условно назвать «энергетическим поиском чуда». Надеяться на чудо и верить в него свойственно людям во все века – и королю Людовику IX Святому, который в XIII столетии отдал чуть ли не всю государственную казну за гвоздь с распятия, и современному человеку, выстаивающему огромную очередь к дарам волхвов.

Во Франции во время Столетней войны ждали чуда. Задолго до Жанны д'Арк, в середине XIV века, возникла такая легенда: перед битвой при Пуатье один пастух из Шампани прошел по диагонали почти всю Францию с северо-востока на юго-запад, чтобы попасть в шатер к королю Иоанну II Доброму и сказать ему: «Мне было видение. Ангел по поручению Господа предупредил, что французскому королю не надо вступать в битву при Пуатье – он будет разбит». Но король был рыцарем и не мог отменить назначенное на завтра сражение. И был разбит, как его и предупреждали.

Не раз на протяжении Столетней войны появлялись разные прорицатели, визионеры. Средневековые люди вообще склонны к видениям. Этому содействует атмосфера христианского богослужения: музыка, пение, состояние совместного чувствования при весьма низком уровне образования и длительной духовной монополии католической церкви.

На гребне особого эмоционального состояния, связанного с ожиданием чуда, родилась молва о том, что Францию губят женщины. Приводились многочисленные примеры. Так, в начале войны, после первой крупной высадки англичане осадили порт Кале. Он был неприступен. Защитники терпели страшные мучения, от голода ели кошек, но не сдавались. И вот под стенами Кале появился с войском французский король Филипп VI Валуа. Жители города высыпали на стены, приветствуя его и ожидая, что он ударит по осадившим крепость англичанам. Но вместо этого он вместе с армией прошел мимо. Что пишут хронисты? Они утверждают: только советы злой хромоногой королевы Жанны Бургундской могли к этому привести.