Женщины-террористки в России. Бескорыстные убийцы - [183]
Помимо всего, в шестой камере жила Марийка Бородюкова, которой тоже было очень трудно втиснуться в какие-либо рамки тишины и конституции. У Марийки всегда были очень занимательные истории из ее жизни, которыми ей хотелось поделиться с нами. Эти истории менялись и каждый раз рассказывались иначе, но всегда в них был основной стержень. Марийка, служившая одного время на воле прислугой, являлась тиранкой своей барыниг которую она била и заставляла делать по-своему. Все это вместе отвлейало камеру от занятий, и проходило добрых l,5–2 часа пока камера успокаивалась и те, которые стремились к учебе и боялись потерять время, садились за занятия и сидели за ними до поздней ночи.
Занятия в тюрьме носят совсем особый характер. Может быть потому, что не отвлекает внешняя жизнь, что настоящая жизнь далеко и не так задевает, мысль работает особенно остро, давая неизъяснимую радость. Пожалуй, из всех радостей в тюрьме — возможность углубленно мыслить и заниматься больше всего захватывала и волновала. Вспоминается, как сидишь вечером, кругом необычайная, какая-то отчетливая тишина, читаешь что-нибудь очень сложное и трудное, подчас крайне отвлеченное, и чувствуешь, физически ощущаешь острый процесс и радость мысли. Такое углубление в науку, такую радость занятий, трудно, конечно, представить на воле, где сама жизнь требует огромного напряжения и отнимает и физические и психические силы.
Настроения в Мальцевской
Большинство из нас были еще очень молодыми. 18 человек, т. е. 27 %, попались в тюрьму несовершеннолетними — до 21 г., 37 человек, т. е. 55 %, были в возрасте от 21 года до 30 лет, и только 12 человек были старше 30 лет.
В силу этого революционный стаж до ареста у большинства из нас был очень незначительным, и почти 70 % из нас работали в революции 1–2-3 года и попали в революционную волну 1904–5 — 6 годов. Правда, часть из нас имела значительный революционный стаж в 7–9 и даже 16 лет революционной деятельности и начинала свою революционную деятельность в 90-х годах, но таких было сравнительно мало.
Может быть благодаря нашей молодости и малому революционному стажу — в нас не было еще крепкой революционной закалки. На воле как раз был период большой упадочности, аполитичности, распада партий, появления всевозможных группировок, богоискательства. Все эти настроения с воли просачивались к нам и воспринимались.
Оторванные за сотни верст от живой жизни, отрезанные от мира, в коллективе нескольких десятков человек, мы теряли почву прошлого, жадно переоценивали все ценности, ища новой почвы, новых устоев. А в тюрьме ведь желание дойти до корня вещей всегда бывает очень острым, и Мальцевка в этом отношении доходила до крайностей.
Каждый человек своей индивидуальностью вносил что-либо в тюремную жизнь, поднимал, муссировал вопросы, которые долго переживались и обсуждались потом в тюрьме.
Вопросы ставились остро и обнаженно. Доходили до крайности в вопросах недопустимости и отрицания насилия во имя каких бы то ни было целей, была тенденция даже отрицания необходимости революции и возможности дойти до общества будущего путем самосовершенствования человека. Было и богоискательство, искание какой-то божественной силы, которая движет мир. Вопросы. материи и духа, субъекта и объекта, свободы воли, самодовлеющей ценности человека, коллектива и индивидуальности, роли личности в истории и тысячи других вопросов волновали до страстности, так что часами длились споры на эти темы. Случалось даже, что мы могли шептаться всю ночь, решая вопросы монизма и дуализма. При всем этом у нас очень усиленно развивалась критика всего и всех, и все измерялось с абсолютной точки зрения.
Особенно яркие настроения мистицизма, богоискательства и непротивленчества привезла с собой Маруся Беневская.
В Марусе было очень много привлекательного. Никогда ни в чем никому не отказать, дать другому книгу, которую хочется самой прочесть, постоянно отдавать себя другим — это было девизом Маруси, и выходило это у нее легко и радостно, так что от нее все легко принималось.
У Маруси не было одной, кисти руки, двух пальцев на другой руке, и остальные три пальца были изуродованы. Потеряла она руку при взрыве бомбы у себя на квартире. Многие из нас по приезде в Мальцевскую очень долго не замечали ее инвалидности, потому что она не была беспомощной, много работала, стараясь все делать сама, и потому, что инвалидность не убила ее жизнерадостности.
Очень привлекательная в общежитии, красивая, с лучистыми синими глазами, белокурыми кудрями, звонким жизнерадостным смехом, она привлекала многих своей личностью, и незаметно некоторые подпадали под влияние ее мировоззрения, тем более, что идеи, которые она воплощала, просачивались тогда с воли. Что ценнее — пассивное созерцание жизни, приятие жизни или активное участие в ней и борьба, непротивление злу или путь революции, рационализм явлений или иррационализм и т. д. — такие мысли на некоторый период завладевали некоторыми из нас для того, чтобы, переварившись, потом быть отброшенными.
Вообще, хочется сказать, что вся эта переоценка ценностей, такая типичная для тюремной жизни, не была упадочничеством, а являлась болезнью роста. Она не убила в мальцевитянках революционности и общественности, а помогла очень углубленной проработке целого ряда вопросов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предлагаемая вниманию читателей монография посвящена жизни российских евреев-эмигрантов в Берлине в период между двумя мировыми войнами. В работе рассказывается о социальной структуре и правовом статусе «русских евреев» в Берлине, об их повседневной жизни, взаимоотношениях с немецкими евреями, о деятельности различных благотворительных и профессиональных организаций (прежде всего – Союза русских евреев в Германии и Союза русской присяжной адвокатуры) в процессе адаптации эмигрантов к новым реалиям.
Судьба «золота Колчака» — части золотого запаса Российской империи, попавшего в руки белых в 1918 году — одна из самых известных и волнующих загадок русской истории XX столетия. На основе материалов американских, британских и российских архивов историку Олегу Будницкому удалось разрешить эту загадку и проследить движение вырученных от продажи золота денег, которые расходовались до конца 1950-х годов. Смысл подобного исторического «расследования» заключается не только в том, чтобы поставить точку в затянувшихся дебатах об участи «золота Колчака».
Вопреки крылатой фразе Жоржа Дантона «Родину нельзя унести с собой на подошвах сапог», русские эмигранты «первой волны» (1918–1940) сумели создать за рубежом «другую Россию». Различные аспекты ее политической и социальной жизни рассматриваются в книге известного специалиста по истории русской эмиграции Олега Будницкого. Один из сюжетов книги — судьба «русских денег» за рубежом: последней части так называемого золота Колчака; финансов императорской фамилии; Петроградской ссудной (серебряной) казны, оказавшейся в руках генерала П. Н. Врангеля и ставшей источником финансирования его армии.
Книга Олега Будницкого, доктора исторических наук, профессора НИУ «Высшая школа экономики», посвящена феномену терроризма в Российской империи во второй половине XIX – начале XX веков. Она призвана устранить терминологический туман и дать полную картину этого явления во временной перспективе, проследить мотивацию различных террористических группировок, психологию отдельных их представителей. Широкий взгляд на проблему позволяет увидеть причинно-следственные связи: чем был вызван переход к терроризму, почему власть реагировала тем или иным образом, как реакция власти меняла траектории развития террористической деятельности.
Очень часто в книгах о войне люди кажутся безликими статистами в битве держав и вождей. На самом деле за каждым большим событием стоят решения и действия конкретных личностей, их чувства и убеждения. В книге известного специалиста по истории Второй мировой войны Олега Будницкого крупным планом показаны люди, совокупность усилий которых привела к победе над нацизмом. Автор с одинаковым интересом относится как к знаменитым историческим фигурам (Уинстону Черчиллю, «блокадной мадонне» Ольге Берггольц), так и к менее известным, но не менее героическим персонажам военной эпохи.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».