15 января 1920 года в 9:55 вечера на станции Иннокентьевская близ Иркутска союзники передали бывшего «Верховного правителя России» адмирала Александра Колчака уполномоченным иркутского эсеро-меньшевистского Политцентра. Вместе с адмиралом в руках Политцентра оказалась часть золотого запаса Российской империи, вошедшая историю под названием «золота Колчака». Вскоре и адмирал, и золото оказались в распоряжении большевиков. В ночь на 7 февраля 1920 года Колчак был расстрелян, а золото на общую сумму 409 625 870 золотых рублей, не считая копеек, доставили в Казань. Что же стало с остальным золотом? Ведь противникам большевиков летом 1918 года досталось золотых слитков, монет, кружков и полос на общую сумму 645 410 000 золотых рублей. Нетрудно подсчитать, что разница составляет без малого 236 миллионов.
Кое-что о судьбе колчаковского золота стало известно из публикаций, появившихся в начале 1920-х годов и исходивших из враждебных лагерей.
4 июля 1920 года в газете «Нью-Йорк таймс» была опубликована сенсационная статья «Приключения российского золотого запаса и его современное состояние». Компетентность автора сомнений не вызывала, ибо им был не кто иной, как В. И. Новицкий — бывший заместитель министра финансов колчаковского правительства. Он еще не раз появится на страницах этой книги. В следующем году статья Новицкого в существенно дополненном виде была напечатана в журнале «The Russian Economist / Записки русского экономического общества в Лондоне».
В статьях Новицкого в общих чертах была раскрыта судьба «золота Колчака». Всего с мая по сентябрь 1919 года французам, англичанам и японцам было продано 3232 пуда (пуд = 16,38 кг), золота на общую сумму 35 186 145 долл. Еще 6002 пуда на сумму 65 342 940 долл, было депонировано в различных зарубежных банках. Из них 16 330 291 долл. — в обеспечение японского кредита на 30 млн иен, 46 835 277 долл. — под заем у синдиката англо-американских банков и, наконец, 2 177 372 долл. — под покупку в США винтовок и пулеметов.
Что побудило Новицкого раскрыть «тайное тайных» белой дипломатии и насколько можно доверять приведенным цифрам? Во-первых, для большевиков история отправки золота за границу тайной уже не была, ибо в их руки попали архивы колчаковского правительства. Во-вторых, в конце 1919 — начале 1920 года в политике Англии по отношению к России произошли резкие изменения. Помощь антибольшевистским силам была прекращена, и правительство Д. Ллойд Джорджа взяло курс на нормализацию отношений с Советской Россией, рассчитывая за счет торговли с ней улучшить собственную экономическую ситуацию. В Лондон зачастили большевистские эмиссары — Л. Б. Красин, Л. Б. Каменев, чего раньше невозможно было и представить. Публикуя данные о количестве проданного и депонированного за границей золота, Новицкий хотел продемонстрировать англичанам, да и другим потенциальным охотникам торговать с большевиками, что платежные возможности борцов с мировым капиталом весьма ограничены: кроме золота, стране с разрушенной экономикой нечего было предложить Западу за его товары.
Что же произошло с деньгами, полученными от реализации золота и в результате «золотых займов»? Сведения, добытые большевиками в колчаковских архивах, были представлены ими на конференции в Генуе в меморандуме, озаглавленном «Претензии Советского государства к странам, ответственным за интервенцию и блокаду».
Меморандум был составлен профессором Н. Н. Любимовым, заместителем директора Института экономических исследований при Наркомате финансов РСФСР (экспертом советской делегации в Генуе).
В меморандуме, распространенном 8 мая 1922 года, говорилось:
Точное количество золота, которое правительство Колчака перевело за границу на счета своих финансовых агентов в уплату частным фирмам, нам в настоящее время не известно… Всего по данным Кредитной канцелярии в г. Владивостоке на 8 июля 1920 г. на счетах финансовых агентов Колчака в разных городах числилось свыше 60 млн зол. руб., а именно:
У Миллера в Токио……иен 6 660 273
долл. 170 000
фр. 424 000
ф. ст. 25 000
мекс. долл. 450 000
шанх. таэлей[1] 695 797
У Самена[2]……в Лондоне ф. ст. 606 644
в Париже фр. 21 279 482
У Угета в Нью-Йорке……амер. долл. 22 500 000
У Крживицкого в Шанхае……мекс. долл. 30 000
Кроме того, в распоряжении Кредитной канцелярии находилось:
В Индо-Китайском банке……фр. 15 680 000
В Русско-Азиатском банке в Шанхае……амер. долл. 1170
ф. ст. 3570
шанх. дайян 246 226
В банке Ландманс……дат. крон 9 000 000
В Иокогама Спеши банке и Чосен банке……иен 818 657
У генерала Подтягина, бывшего военного атташе
Омского правительства в Японии……иен 6 255 000
С 8 июля 1920 г., согласно книгам Кредитной канцелярии, не было сделано никакой записи на вышеозначенные счета.
В последние дни существования Омского правительства по распоряжению Министерства финансов все суммы были переведены наличные счета финансовых агентов. Возврат этого золота со счетов частных лиц, не представляющих никакого правительства, явится лишь запоздалым актом справедливости.
Сходные данные были приведены в вышедшей в 1924 году в Харбине монографии «Денежное обращение и денежные знаки Дальнего Востока за период Войны и Революции» А. И. Погребецкого, бывшего управляющего финансами иркутского Политцентра, а затем финансовым ведомством Временного правительства Дальнего Востока — Приморской областной земской управы. Погребецкий среди прочего сообщал, что в последние дни своего существования Омское правительство, «опасаясь возможного перехода этих ценностей к революционной власти, сделало распоряжение за границу о перечислении всех сумм на личные счета финансовых агентов».
