Женщины с прошлым - [17]

Крыстанов. Любовницей американского офицера? Ой ой-ой!

Нина. Теперь я в ее руках. Она рассчитывает на мое малодушие и слабость. Угрожает мне фотографией, да она сейчас принесет ее.

Колева. Мэри явится сюда?

Нина. Да.

Колева (после паузы). Ты поэтому не захотела вступать в партию?

Нина. Да, поэтому!

Колева. А почему ты до сих пор не сказала мне об этом?

Нина. Потому что мне было стыдно… Потому что я навсегда порвала с той жизнью и не совершила никакой подлости!.. Никакой, Катя!.. Поверь хотя бы ты.

Крыстанов. М-да!.. Развязка приближается. Я ухожу.

Колева. Никуда ты не пойдешь!.. Раз уж ты заявил, что писатели – хирурги человеческой души, останешься на операции! (Настойчиво.) Сядь, пожалуйста.

Крыстанов. Но я отнюдь не любитель таких дел, товарищ Колева!

Колева. Неважно, любишь ты их или нет!.. Речь идет об установлении истины, которая интересует меня как должностное лицо.

Крыстанов. Вот и устанавливай ее сама!.. Ты же меня исключила из партии!.. До свидания!.. (Идет к выходу.)

Колева. Ты даже ради Нины не останешься? Крыстанов. А что у меня общего с Ниной?

Колева. До ее замужества ты по полдня расписывал мне, как ее любишь!.. Уже не помнишь?

Крыстанов. На свете нет ничего изворотливее женской памяти!.. Когда мы нужны женщинам, они всегда напоминают нам о любви…

Нина. Я никогда не рассчитывала на вас!

Крыстанов. Совершенно правильно!.. Вы понимали, что я не настолько глуп.

Колева. Почему же твой ум не спас тебя и от Мэри?

Крыстанов. Что ты хочешь этим сказать?

Колева. Только то, что ты ее любовник.

Крыстанов. Я?… Любовник Мэри?

Колева. Да, к великому возмущению одного товарища, который живет по соседству с ней.

Крыстанов. Вот это да!.. Ничего-то от вас не утаись… Но мой ум действительно спасает меня во всех положениях… Я первый усомнился в Мэри!.. Я, можно сказать, отдаю партии даже часы досуга!

Колева. Партия предпочла бы, чтобы ты служил ей во всех прочих случаях.

Крыстанов. Но, потребовав моего исключения, ты отняла у меня эту возможность.

Колева. Потому что ты был неискренен.

Крыстанов. А кто искренен?… Она? (Показывает на Нину.)

Колева. Да!

Крыстанов. Ого!.. Мотай на ус, Алипий Крыстанов! Ты, оказывается, был неискренен с партией. А завтра тебя, того и гляди, провозгласят врагом народа!

Колева. Нет, врагом народа ты не будешь!.. Но ты до конца жизни останешься неполноценным для партии работником.

Крыстанов. К счастью, это мнение разделяют не все.

Колева. Только из-за твоего таланта и остроумия.

Крыстанов. А не было бы разумным пощадить меня хотя бы из-за этих двух качеств?

Колева. Эти качества не могут сделать тебя ни настоящим коммунистом, ни просто счастливым человеком.

Крыстанов. Каждый счастлив по-своему, Катя.

Колева. Но никогда вполне, если он мизантроп или скептик.

Звонок. Колева идет открыть. Входит Борис.

Крыстанов (Борису). Ты не понимаешь, что случилось, товарищ Петров? Хорошо, я сейчас тебе объясню: в древности Герострат, чтобы обессмертить себя, сжег Эфесский храм, а в двадцатом веке эти гражданки (показывает на Колеву и Нину) увековечат себя, уничтожив писателя Алипия Крыстанова.

Колева. Успокойся, товарищ Крыстанов!.. В твоем творчестве есть несколько перлов, которые останутся в нашей литературе как воспоминание об Эфесском храме!.. Партия благодарна тебе за них, но не позволит тебе хихикать над собой и над народом.

Борис. Позвольте спросить…

Крыстанов. Лучше не спрашивай!

Звонок.

Жертва идет!.. Что, сразу прикончите?

Колева. Нет! Сначала поговорим. Ступай открой ей!

Крыстанов неохотно поднимается и возвращается с Мэри.

Крыстанов. Много народу собралось, вам не кажется?

Мэри. Да, похоже на собрание… Но, думаю… мое присутствие не предусмотрено.

Крыстанов. Напротив! Вы – первый пункт повестки дня!.. Ваше присутствие, хотя на него и не рассчитывали, весьма желательно!

Мэри. В самом деле?

Колева. Да.

Мэри. Очевидно, вы собрались рассмотреть мое поведение. Благодаря вам, товарищ Колева, я уже твердо убедилась, что решения коллектива гораздо разумнее, чем отдельных индивидов!

Колева. Это верно, и тем не менее вы ошибаетесь, если думаете, что коллектив – баня, в которой некоторые индивиды могут смыть свою подлость.

Мэри. О-о-о!.. Значит?…

Крыстанов. Играем ва-банк!

Мэри. Тогда я первая раскрою свои карты: неужели вы, товарищ Колева, назовете подлостью право женщины защищать свое достоинство?

Колева. Смотря по тому, мадам, как вы защищаете свое достоинство!

Мэри. Это зависит от людей и обстоятельств.

Колева. Говорите конкретнее!

Мэри. Хорошо!.. Я начну с него!

Крыстанов. Так и знал! Все женщины, когда оправдываются, начинают с меня.

Мэри. Вероятно, у вас это не впервой! (Колевой.) Чтобы заручиться его письменной рекомендацией, мне пришлось стать его любовницей.

Крыстанов. Вот тебе раз!.. Неужели только поэтому? А ваши творческие стремления и желание попасть писательскую среду? А ваше любопытство к партийным делам? А английский отрез, который вы мне продали?… Наконец…

Мэри. Вы произвольно оцениваете факты!

Колева. Оценивать буду я, а не он.

Борис. Так, значит, ты… ты была его любовницей?…

А потом моей?

Крыстанов. Ну да! Сначала моей, потом твоей!..

Борис. Но я… я искренне полюбил ее!..