Женщины-масонки - [28]
– Кто вам сказал? Вы заблуждаетесь!
– Несчастная женщина!– прошептал он.
Он подошел к столу, за которым писал, вынул из ящика уже знакомую нам записную книжку и протянул ее Марианне.
– Вы видите: мне известно все,– сказал он,– этот человек – ваше несчастье, и вы не можете этого отрицать.
Марианна испустила вздох.
– Мало того, что он вас не любит,– он вас ненавидит,– продолжал Иреней.– Вы для него обуза, вы ему в тягость!
– Я знаю,– отвечала она.
– Но тогда почему же вы хотите, чтобы он жил?
Иреней устремил на нее долгий, печальный взгляд. Всю свою кровь, всю душу, все воспоминания, все надежды он вложил в следующие слова:
– Вы только начинаете жить, Марианна; вы еще не знаете, что такое безответное чувство; вам еще неизвестно, какое пагубное влияние оказывает подобного рода ошибка на всю будущую жизнь. Выслушайте меня и поверьте мне: это скверный человек, повторяю вам; я сам знаю это, я знаю это и от других людей. Предоставьте Богу решить его участь
– Вы жестоки, Иреней!
– Нет, я только справедлив.
– Значит, вы себялюбец; это самолюбие заставляет вас мстить ему, это ваше самолюбие вы хотите удовлетворить завтрашней встречей!
Иреней пожал плечами.
– Когда-нибудь вы скажете мне спасибо за то, что я завтра сделаю для вас,– произнес он.
– Скажу спасибо за смерть Филиппа? Да серьезно ли вы говорите, или это не больше чем жестокая шутка? Вы сейчас заговорили о Боге, но Бог не нуждается в том, чтобы кто-то заменил Его. И потом Филипп совсем не такой, как о нем говорят и как я сама могла сказать в минуту раздражения. Мне кажется, я знаю его лучше, чем вы; в течение года я виделась с ним ежедневно, тогда как вы были свидетелем двух или трех его поступков за всю жизнь, и по ним-то вы его и судите. Как же можно судить так о ком бы то ни было? Уверяю вас, у Филиппа есть и хорошие стороны!
– О, да! – иронически пробормотал Иреней.
– Я видела, как он однажды плакал у моего изголовья, когда я болела!
– Только однажды?
– А кроме того, хотя бы он был чудовищем, вам-то что до этого? Я люблю его таким, какой он есть, я люблю его ради себя самой. Это эгоизм, я согласна. Но я ни за кем в мире не признаю права являться ко мне и объявлять: «Человек, которого вы любите,– человек скверный; не мешайте нам, и мы его убьем»!
– Вы слепы! – воскликнул Иреней.
– О нет, я прекрасно все вижу,– возразила Марианна.– Разве я первая рабыня, которая не желает покидать своего господина? Вы человек наблюдательный, вы, наверное, не раз видели примеры подобного покорения сердец. Моя жизнь принадлежит Филиппу; может быть, в этом есть нечто сверхъестественное, но когда он со мной, я способна только повиноваться и любить!
– Но ведь вы страдаете!
– Я привыкла к страданиям и буду привыкать к ним все больше и больше. Когда-то и я была ребенком; в то время слезы градом лились у меня из-за булавочного укола; теперь я уже не плачу…
– Даже от самых страшных обид,– покачав головой, закончил Иреней.
– Иреней, пожертвуйте ради меня вашей злобой на Филиппа, умоляю вас, простирая к вам руки!
– Это невозможно, Марианна!
– Но ведь вы убьете меня, а не его! – воскликнула она.
– А кто вам сказал, что я убью его? Кто вам сказал, что не я погибну на дуэли? Надейтесь, Марианна, надейтесь…– с горькой улыбкой прибавил он.
При этих несправедливых словах Марианна взбунтовалась. Она направилась было к двери, но на полпути остановилась.
– Что ж,– заговорила она,– я претерплю все. Я вынесу вашу жестокость до конца. Бог свидетель, что все уважение, вся признательность моего сердца были отданы вам. Но если вы можете столь неверно судить о моих чувствах,– что ж! Я дойду до последней степени унижения; я просила вас, простирая к вам руки, теперь я буду умолять вас, стоя на коленях!
– О Марианна!
– Эта дуэль не должна состояться; нельзя, чтобы один из вас запятнал себя кровью другого. Оскорбление, которое вы нанесли Филиппу, не могло быть смертельным. Откажитесь же от вашего пагубного замысла!
– Сейчас уже слишком поздно.
– Нет!
– Марианна, бывают на свете роковые обстоятельства; эта дуэль принадлежит к их числу. Ничто не может предотвратить ее!
– И вы пойдете туда?
– Пойду.
– Вы будете стрелять в него?… О, если вы это сделаете,– не давая Иренею времени ответить, вскричала она,– я вас возненавижу!
Иреней посмотрел на нее с грустным удивлением.
– Вы меня возненавидите,– медленно повторил он, словно не вполне понимая смысл этих слов.
Женщина энергично кивнула головой, и это означало:
– Да!
Он отвернулся, чтобы она не видела страдальческого выражения его лица.
Две минуты протекли в тягостном молчании.
Вся жестокость, которая таилась в натуре Марианны, пробудилась и накалилась. Глаза ее сверкали огнем в полумраке комнаты. Теперь этот огонь будет гореть постоянно.
– Быть ненавидимым ею!– снова прошептал Иреней.
Музыка, игравшая в саду, проникла в окно, оставшееся открытым, и достигла их слуха. Порывистый ветер колебал пламя свечи. Эти неровные звуки и этот дрожащий свет составляли превосходный аккомпанемент этой полной горечи сцене.
– Нет,– произнес Иреней,– довольно и того, что она забудет меня; я не хочу, чтобы она меня возненавидела.
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.