Женщины, которые меня… научили готовить - [63]

Да уж, подумал я, конечно, неудобно. Ведь площадь сада всего каких-то пятьдесят метров. Пока Стелла дойдет от первого до седьмого домика, наступит глубокая ночь… Ох уж этот греческий сервис да еще и в Испании…

Монолог милой соседки прервал звук открывающейся двери шестого номера, и в сад вышел Марк. Вопреки моим ожиданиям, он оказался не двухсоткилограммовым борцом сумо или пожизненным чемпионом по поедании бургеров, а довольно подтянутым мужчиной средних лет с редкой растительностью на голове и вызывающими уважение мешками под глазами. Но! Он был в светлой рубашке, джемпере с эмблемой с лошадкой на груди и светлых штанах. Правда без обуви. «Угадал на восемьдесят процентов», – подумал я и даже обрадовался ему.

Если ел он не много, то пил явно сверх меры. Он сухо кивнул мне, пробурчал скороговоркой «доброе утро», сел рядом с женой и машинально поцеловал ее куда-то в висок.

Возникшая пауза позволила мне покончить с ролью слушателя и приступить к завтраку. Тут надо отдать должное Стелле, она почти реабилитировалась передо мной за ночное издевательство. Завтрак был практически идеальным. Два яйца, тарелка с беконом, сыром и разными колбасами, пирамида из йогуртов и божественный (именно божественный) гратен дофинуа. Целый противень нежнейшего картофеля, запеченного в сливочном соусе с хрустящей корочкой. Согласен, есть картофель на завтрак – не самая лучшая идея. Но так считают люди, которые не пробовали гратен от Стеллы.

Положив его в тарелку, скорее руководствуясь жадностью, я еще трижды под разными предлогами подходил к столу с едой и брал добавку, пользуясь тем, что никто не видел совершаемого преступления. Я был так занят поеданием этого блюда, что не сразу заметил картину, поразившую меня до глубины души.

Марк аккуратно, стараясь делать это максимально незаметно для окружающих, то есть для меня, кормил Лану завтраком. Он подносил к ее рту ложку с мюсли, поддерживая другой салфетку, чтобы не капнуть на платье. Это было одновременно и трогательно, и как-то неловко. Марк явно не производил впечатления нежного и чуткого мужа, готового на всё ради жены. И тут я понял причину, почему муж кормит свою жену. Желая поправить прическу, Лана оторвала руку от стола и ее кисть затряслась мелкой и частой дрожью. После секундной паузы она бессильно опустила непослушную руку на стол. Чудовищный тремор не давал ей возможности не то, что поесть, но даже совершить гораздо более простое движение. Заметив попытку Ланы, Марк так же спокойно и незаметно отложил салфетку в сторону и подобрал непослушную прядь, погладив при этом жену по голове. Она ответила ему мягким теплым благодарным взглядом.

Эти десять секунд, которые я оставался недвижим, не в силах оторвать взгляд от трагичной и одновременно очень трогательной сцены, не остался без внимания Марка. Он бросил на меня спокойный и понимающий взгляд. В нем не было сожаления, гордости или стеснения. Это был взгляд мужчины, выполняющего обычный ежедневный ритуал за завтраком. Кто-то скролит ленту Фейсбука, смотрит новости, иногда находятся динозавры, читающие за завтраком газету или даже книгу. Марк кормил жену. Спокойно и обыденно.

Почувствовав себя неловко, я суетливо налил себе кофе и вернулся за стол. Уходить сразу было совершенно глупо, говорить тоже. Лучшее решение лежало на столе – я благодарно уткнулся в телефон.

Пытаясь понять на сайте Gismeteo, какая погода ждет Тенерифе в ближайшие дни, боковым зрением я заметил, что завтрак моей новой знакомой закончился, она отпила глоток кофе из поднесенной мужем чашки и отстранилась от добавки.

– Я совсем разучилась есть, – как бы пытаясь объяснить свое поведение во избежание дальнейшей неловкости. – Пять лет назад у меня стали трястись руки, да милый, лет пять назад?

Она обернулась к Марку, но тот, словно надел маску неприступности, глядя в свою тарелку, и лишь кивнул ей в ответ.

– Да, пять лет. – Получив невнятный ответ на свой вопрос, она продолжила: – Долго я не обращала внимания, а теперь вот стала абсолютно беспомощной, представляете? Руки есть, а сделать ими ничего не могу. Представляете, как я крашу глаза? – Она вновь весело и совершенно беззаботно рассмеялась. – Так что Марку пришлось постепенно овладевать всеми женскими навыками, правда, милый?

Сухой кивок подтвердил ее слова. Марку явно была неудобна роль помощника и поводыря. А может, его просто мучал абстинентный синдром, и любой звук отзывался в его голове миллионным эхом. Хотя, если вспомнить ночные завывания, не известно, кому из нас сейчас должно быть хуже.

– Какие у вас планы, Алекс? – неловкий момент знакомства и раскрытие связанного с этим их семейного секрета прошёл, и Лана вновь защебетала: – Марк обещал отвезти меня на ужин в рыбацкую деревню недалеко отсюда. – Она повернулась к Марку, не желая оставлять его безучастным к разговору. – Как она называется? Лос…

– Лос-Абригос, – мужчина выдавил из себя ответ, встал из-за стола, тихо спросил что-то у супруги по-немецки, получил отрицательный ответ и кивнул мне, прощаясь. Через секунду дверь номера закрылась. Идеальный сосед, подумал я.