Женщины, которые меня… научили готовить - [33]

Увидев меня, он радостно завопил, что к ним пришла лучшая хозяйка и самая близкая его подруга!

За десять лет этот человек не нашел других слов, чтобы представить меня им, даже им!

Мне пришлось улыбнуться и поздороваться с ним. Он был весел, шутил и говорил, что пригласил в гости самых близких людей, которые были искренне рады ему. Я пригрозила, что такое мероприятие вряд ли останется без внимания соседей, а значит, полиции, и попросила его завершить этот безумный фестиваль.

Константин поблагодарил всех бездомных и пригласил, несмотря на мои протесты, на следующий фестиваль в июне, а потом стал помогать мне наводить порядок.

Надо сказать, что клошары вели себя намного лучше большинства бельгийских мужчин и не оставили после себя большой беспорядок.

Константин почти не рассказывал о себе, не спрашивал он и обо мне. Я испытывала страшную неловкость от того, что не могу высказать ему все слова, которые тщательно готовила все эти десять лет.

Из его пьяного монолога я поняла, что он женился, бизнес его благодаря удачному браку окреп и теперь, он приезжает на аукцион только для вида.

Сейчас же он подгадал поездку в Антверпен к аукциону, чтобы лечь в клинику для лечения людей с алкогольной и психологической зависимостью.

Это была ужасная новость. Передо мной сидел человек, из которого вынули стержень. Вернее, стержень у него остался, но под воздействием окружающих, стал ржаветь и рассыпаться.

На следующее утро Константин попросил сходить с ним в парк и прокатиться на том самом колесе обозрения, на котором мы катались десять лет назад. После он уехал. Я не знала адрес его клиники, но даже если бы знала, вряд ли стала бы навещать его. Спасать человека против его воли у нас в семье не принято.

Его визиты стали регулярными. Он бронировал весь отель и бар на одну ночь, приглашал в него всех местных алкоголиков и бурно провожал себя в клинику. Нам было не очень удобно перед соседями, но два раза в год они могли это потерпеть.

Так продолжалось три года. Летом 2014 года он вновь приехал на аукцион. Правда, на этот раз он попросил меня встретить его в аэропорту. Константин был наш постоянный клиент, и я не могла не поехать. И да, мне было приятно, что он именно меня попросил его встретить.

Из багажа у него был только чемодан и увесистый рюкзак фирмы Diesel.

– Сначала в банк, Мадлен, – попросил он. Хотя я не собиралась работать таксистом, мне пришлось уступить его просьбе.

Подъехав к банку возле Стадс-парк, Константин попросил сопроводить его. В банке нас уже ждал управляющий. Проводив нас в подвальное хранилище, сотрудник банка ушел, оставив меня в недоумении, а его в состоянии решимости.

– Мадлен, в этом рюкзаке один из самых больших алмазов, которые когда-либо видел за свою жизнь! Я привез его сюда, потому что ты единственная, кто может помочь мне им распорядиться. Я назвал его в твою честь. И в контракте на продажу указал, что бриллиант тоже должен будет носить имя Мадлен. Я боюсь, что, напившись сегодня, я потеряю его и окончательно разрушу свою жизнь. Завтра у меня начинается последний курс реабилитации. В декабре, когда я вернусь сюда, мы сможем выставить его на аукцион и начать новую жизнь. Поверь, ты не прогадаешь. Я сделаю твою жизнь счастливой и беззаботной!

Что я могла возразить? Я любила его, я тоже хотела изменять жизнь, мне нравился этот план.

Константин раскрыл рюкзак и выложил в специально подготовленный банкиром ящик несколько странных камней, один из которых привлек внимание. Он был похож на кусок красного стекла, мутный и почти правильной кубической формы.

– Это самый дорогой алмаз. – Константин взял камень. – Сейчас размер его около 10 карат. После продажи он может стоить до пяти миллионов долларов!

Пять миллионов долларов! У меня даже закружилась голова. Константин положил камень обратно в ящик, закрыл его на два ключа. Второй ключ он отдал мне.

– Теперь я спокоен. Взять его самостоятельно не смогу, как бы пьян я ни был.

Выйдя из банка, я отвезла Константина в «Гранд Крю», а сама, не желая видеть предстоящую вакханалию, уехала в Эландие, в свой новый дом, который остался мне после развода.

Следующим утром Константин уехал в клинику, оттуда домой, в Кимберли. Мы общались с ним часто через Фейсбук. Он сообщал мне о каких-то событиях и рассказывал о наших будущих планах. Мы договорились прокатиться на всех колесах обозрения, которые были в столицах мира. По словам Константина, нам на это потребовалось бы не меньше десяти лет. Я была не против.

И всегда конце сообщений мы посылали друг другу фотографии наших ключей.

Это было лучшее время в жизни.

Зимой он по старой традиции забронировал отель с 23 декабря на неделю. Была небольшая проблема, потому что одна из комнат была уже забронирована на Рождество, но Константин связался с этими клиентами и снял им королевский сьют в Хилтоне. Он хорошо тратил деньги.

20 декабря Константин перестал отвечать на мои сообщения. Я особо не переживала, так как понимала, что перед переездом у него, скорее всего было много дел и просто не было времени.

23-го он не приехал. И 24-го тоже.

Я позвонила в его контору, долго никто не отвечал, пока наконец звонок не переадресовали на мобильный его секретаря. Она сказала мне, что Константин уехал с семьей на Мадагаскар и поэтому перенес приезд на 27-е. Я была в бешенстве. Оказывается, несмотря на заверения, что он не общается с семьей уже пять лет, он спокойно продолжает проводить с ней праздники.