Женщины и преступность - [93]

Но духи для Вероники были неподъемным презентом, не по карману. Ограничилась тем, что купила коробку шоколадных конфет. Коробка была объемистая, красивая, и она решила, что вполне хватит и этого. Но когда доставала ее из сумки, зацепилась уголком. Потом вдруг почемуто вспотели руки. Но все равно достала. Вручение презента прошло как-то скомканно. Потея, краснея и бледнея одновременно, она все же положила коробку на стол, передвинула поближе к паспортистке: "Это вам". А та вдруг сделала эдакое удивленное лицо, мол, зачем, что вы... Тогда, то и дело сбиваясь. Вероника объяснила, что ей нужен загранпаспорт, и срочно. Конечно, не сказала, зачем именно, что она беременна и собирается поехать рожать в другую страну. А вместо всего этого лишь поинтересовалась, что можно предпринять для ускорения процедуры.

Спрятав коробку в стол, женщина посоветовала ехать в Кострому, мол, там смогут сделать быстрее. Перечислила, какие документы потребуются, но предупредила, что там все будет стоить в два раза дороже.

"Все выпишут за три дня", - напутствовала и вправду подобревшая даже после сладкого презента женщина.

- На следующий день я отправилась в Кострому, - продолжала Вероника. - И все оказалось правдой. Шарьинская паспортистка не соврала. Все так и получилось, как она предсказала. Точно в три дня я оформила на законном основании загранпаспорт.

В общем, вернулась я домой и сразу позвонила Саше, чтобы сообщить: требуемый документ у меня на руках. Он как услышал об этом, даже удивился моему успеху.

"Наверное, знакомых нашла?" - спрашивает.

"Нет. Просто послушалась твоего совета, хотя и пришлось съездить в Кострому. Там все быстро и сделали".

"Молодец. Смышленая из тебя ученица. Теперь давай приезжай в Москву".

Пришлось Веронике снова собираться в дорогу. С билетами обошлось нормально. Летний сезон как раз закончился. Дефицит спал. В тот же день она выехала. Взяла с собой еще племянницу, Алену. Решила, чтоб оправдать поездку, купить газет и другой периодики налродажу.

- Алена была в курсе моих дел, - вспоминала Вероника. - Я не скрывала, что главная цель - США и там роды. Алена требовалась как рабочая лошадка. Газеты - поклажа нелегкая.

В Москве прямо с вокзала она позвонила Саше. Он назначил встречу на станции "Таганская". Ждать его почти не пришлось, появился точно в назначенное время. Подошел и, не обращая внимания на Алену, говорит: "Давай свой паспорт".

"Как давай?" - У Вероники от подобной бесцеремонности, видать, стали такие круглые глаза, что он замялся. Зато тут быстро сообразила Аленка. Она вклинилась в разговор: "Расписку пиши, что забираешь. Это - документ, а не бумага туалетная".

Возникла пауза. Посредник такого оборота явно не ожидал. Судя по его лицу, назревала размолвка или еще что похуже. Но с другой-то стороны, этого человека и Вероника-то видела только второй раз. Кто знает, как он воспользуется документом? Одновременно она испугалась, ведь если отступить, придется опять остаться один на один со своей проблемой.

"Зачем ты так, Алена? Я Саше верю", - наконец вымолвила Вероника и тут же протянула ему загранпаспорт и две фотографии.

"Так-то лучше. - Саша быстро спрятал документы. - Теперь жди. Можно поехать домой. Обычно на оформление визы уходит почти месяц. Но это уж наше дело. Будет все готово - вызовем. Я сам извещу, когда приезжать".

Но терпения Вероники хватило буквально на две недели. Телеграммы не было. В голову лезли самые разные мысли. Временами она даже ругала себя, что доверилась малознакомому человеку. Наконец, не выдержав тягостного ожидания, побежала звонить. На удачу, московский номер ответил почти сразу. После третьего гудка Сашиным голосом автосекретарь сообщил: "Извините, но ответить вам сейчас не, могут. Оставьте - свои данные. Вам обязательно позвонят".

Вот только звонить Веронике было некуда. Но она назвала себя и попросила сообщить, как идут дела. Предупредила, что через неделю позвонит еще раз. В сердцах бросила трубку. Вышла из кабинки и отправилась домой.

Но ни завтра, ни послезавтра никаких вестей из Москвы не было. Так прошла еще целая неделя. Напряженность ожидания дополнялась еще тем, что срок беременности все увеличивался, пердралив через седьмой месяц.

Через две недели Вероника была совсем на пределе. Попыталась позвонить еще раз, но опять пришлось разговаривать не с живым человеком, а с его домашним секретарем. На этот раз сдержанности в устном послании было еще меньше. Она открыто заявила, что, мол, ты меня обманул и мне остается одно обратиться в милицию.

На другой день Саша сам Вышел на связь. На всякий случай ему был оставлен номер телефона соседки. Вот утром она и прибежала: "Вероника, твой из Москвы звонит. Беги быстрее".

- Слышимость была отвратительная, и Саше пришлось буквально орать, чтобы я хотя бы разобрала смысл слов. В выражениях он не стеснялся и не сдерживался. Поносил меня на чем только свет стоит. О какой милиции может идти речь, мол, если я сама и есть самая главная преступница: я - мать и иду на такое: избавляюсь от своего дитя, передавая его чужим людям за деньги, да еще иностранцам. Тут в первую очередь судить меня надо, а не его. Поняла и то, что, перед тем как положить трубку, он четко сказал: "Не дури. Приезжай".