Женщина-ягуар и мудрость дерева бабочек - [9]

Джули, пораженная моим невероятным рассказом, возмутилась:

– Постой! Что еще за женщина с волосами из бабочек! Какая еще бабочка-помощница? Ты, часом, не заболела?

Агнес и Руби хохотали и хлопали себя по коленям. Джу ли, до сих пор сохранявшая серьезное выражение лица, стал; хихикать, в то же время глядя на меня широко раскрытым! глазами и с неподдельным любопытством.

Руби вытерла выступившие у нее на глазах слезы и сказала Джули:

– Не стоит так беспокоиться о душевном здоровье Линн.

– Эй, постойте! – воскликнула Агнес, уловив мое уныние, и кивнула головой в сторону Джули. – Линн столкнулась с высшим существом. Существо это долгое время поджидало ее в этом дереве. Ты слушай, Джули. И слушай внимательно. Того и гляди, сама встретишься с этим духом в лесу, и, может статься, не сегодня-завтра. Думаю, тебе не помешает быть более терпимой.

Наступило долгое напряженное молчание. Руби барабанила ногтями по стулу и ворчала, глядя в потолок. Джули в замешательстве подбросила дров в огонь.

– Что с тобой, Руби? – спросила Агнес.

– Сдается мне, что это неправильно, – раздраженно бросила та.

Агнес поднялась, оттолкнув стул.

– Что неправильно? – спросила она, уперев руки в бока.

– С чего это твоя ученица стала увлекаться болтовней? Линн говорит слишком много.

– Я бы не сказала.

– Так и есть. И я не думаю, что это хорошо.

Она отвернулась, надувшись, как маленькая девочка.

– Перестань, Руби. Линн хочет рассказать нам о том, что ей довелось пережить, пока она еще в состоянии это сделать.

– Нет, я не хочу даже слышать об этом.

– Ну, тогда пойди погуляй. Там замечательная пурга надвигается.

– Прекрасно. Тебе, Агнес, только клоуном быть.

– Руби, я тоже хочу послушать о приключениях Линн, – сказала Джули, дернув плечом.

– Ну вот! Все против меня. Даже моя ученица. И что дальше? Как только здесь появляется Линн, начинаются неурядицы. Мне от этого прямо ветры пускать хочется!

– Хочется – значит, иди пускай, – ответила Агнес.

– Ну, так я пошла, – сказала Руби, направившись к своей парке.

С озорным огоньком в глазах Агнес подставила Руби ножку, отправив ее в полет на груду оленьих шкур, сама шлепнулась сверху и принялась ее щекотать. Джули, в свою очередь, принялась щекотать и толкать меня. Мы все сплелись в вопящий и хохочущий клубок рук и ног. Детская игра – это было как раз то, что нужно. Через несколько минут мы поднялись, сварили кофе и уселись на свои прежние места.

– Так что, попробуем еще раз? – Руби теперь улыбалась слегка смущенно и подмигивала мне.

Потягивая кофе и полуприкрыв глаза, я начала излагать подробности своей невероятной истории. Мне было так приятно рассказывать об увиденном- жаркое определенно просилось на стол. Время от времени я поглядывала на Джули, сидевшую с благоговейным выражением лица, но она молчала. Когда я закончила, повисла долгая пауза.

– Эта женщина была индианкой? – спросила Руби. Я кивнула.

– Ты уверена?

Я кивнула еще раз.

– Когда я встречалась с Женщиной Бабочек, она была белой.

– Интересно. Когда я встречалась с ней, она была китаянкой, – сказала Агнес.

Я перевела взгляд с Руби на Агнес, пытаясь уловить в и: лицах намек на розыгрыш. Джули таращилась на нас троих Только я решила, что они не дурачатся, как Руби отрыгнул и произнесла:

– Нет ли у нас еще этой куньей мочи?

Они с Агнес громко расхохотались. Мы с Джули присоединились к ним и смеялись до слез. Затем, во мгновение ока веселье сменилось серьезностью. Агнес поменялась местами с Джули, пересев поближе; Руби тоже придвинулась ко мне вплотную. Я стала совершенно спокойной и собранной. Агнес посмотрела как бы мимо меня и сказала:

– А теперь, Линн, расскажи нам все в точности, что ты видела, начиная с того момента, как про сунула голову в дупло дерева бабочек. Когда будешь рассказывать, представляй себе все, как оно было, и ничего не упускай. Это очень важно.

Я вновь погрузилась в пережитое и удивилась тому, что Джули была, по-видимому, не в состоянии держать глаза открытыми. Она свернулась калачиком на кровати и быстро уснула. Агнес, похоже, не слишком заинтересовало начало моего повествования, но когда я стала рассказывать о том, как взбиралась на дерево бабочек, она раз за разом останавливала меня, выясняя все подробности и спрашивая, как я их объясняю.

– Как ты чувствовала себя, когда начала взбираться на дерево? – спросила Агнес, всматриваясь в меня поверх своего носа.

– Так, как будто я вешу целую тонну. С чего бы это?

– Тебя тяготил вес твоих неразрешенных жизней.

– Неразрешенных жизней?

– Да, твоя каждая мысль живет собственной жизнью и обладает стремлением жить и выживать. Это особенно верно в том случае, когда твои мысли не находят разрешения. Мысли – они вроде людей. Их следует хоронить должным образом. Если мысль негативна или не получает разрешения, она преследует тебя, побуждая завершить начатое и похоронить ее как следует, довести ее до завершения. Если твои мысли противоречивы и запутанны, ты создаешь мир мыслеформ, которые, в сущности, питаются твоей энергией. Это и не удивительно, ведь ты приходишься им в своем роде матерью.

– Да, это звучит не очень-то хорошо…

– Хорошо, плохо – зачем так говорить? Ни то, ни другое. Просто таков порядок вещей. Глядя на тебя, шаманка знает, что сто бой происходит. Многиелюди имеютпривычку приглашать гостей и подносить им себя в качестве угощения. Страхи всегда проявляют себя тому, кто их создает. Я вижу, когда твой дух превращается в пищу, вижу, и что за сущность тебя пожирает. Вокруг тебя кружится множество страхов, вот поэтому-то ты столь тяжела. Не будь твоего энергетического угощения, эта сущность погибла бы от истощения.