Женщина в зеркале - [29]

Считаю нужным рассказать лишь об одном эпизоде, который дал толчок быстрому развитию событий.

Эрос оправдал мои надежды. Марс был уже совсем близко, но я не собирался возвращаться домой. Очень уж заманчиво было подлететь к Земле и осмотреть ее с близкого расстояния. Поэтому я решил не покидать Эрос и рассмотреть Землю, внимательно изучить районы, указанные на снимках Геды. Особенно любопытство мое привлекали те места, которые были обозначены нашими инициалами G-D, K-R.

Я поддерживал постоянную связь с обсерваторией на Марсе, и там великолепно знали малейшие подробности моего путешествия.

В одно прекрасное утро, когда я проверял хронометр, неожиданно раздался звонок. Через несколько секунд на экране появилась Нуавэ.

— Каро, ты летишь к Обре? — спросила она и, не дожидаясь ответа, быстро заговорила: — Я прошу тебя — измени маршрут.

— Что случилось? — спросил я.

— Ты необходим мне здесь. Скорее возвращайся.

Я заметил, что она очень взволнована.

— Я вернусь, раз ты просишь, но, ради бога, скажи, что произошло? настаивал я.

Лицо Нуавэ осветилось молнией радости.

— Вернешься? Так ты вернешься?! — воскликнула она, вскинув руки, как два крыла.

— Непременно!

— Как можно скорее! Сегодня же запусти раунит!

— Сейчас же оторвусь от планеты. Но почему ты скрываешь, что произошло? вновь переспросил я.

Геда склонила голову. Задумалась. Вдруг посмотрела на меня. С лица ее уже исчезли следы радости. Полные мольбы глаза горели черным пламенем.

— Никто мне не верит, — сказала она, — Гоу возьмет верх, если ты не поддержишь меня.

— Скажи, наконец, что случилось? — вышел я из терпения.

— Обре грозит космическая катастрофа, — отчетливо, почти по слогам, проговорила она. И зрачки ее глаз расширились, как у испуганного ребенка.

— Каким образом?

— К ней приближается комета С.

— Где доказательства?

— Это вычислил Гоу.

— Он не ошибся?

— Нет.

— И столкновение неминуемо?

— Да.

— Когда должна произойти катастрофа?

— 5-18 С.[33]

— Еще есть время, — постарался я успокоить Геду.

— Приедешь и убедишься, что дело не терпит отлагательства.

— Хорошо, Геда, до свидания. Я вылетаю.

— Жду с нетерпением, — только успела она сказать, и экран погас.

Через час мой раунит бешено мчался к Марсу.

17-1

Сегодня в 10 часов утра я поставил раунит в гараж. Надо бы смыть с него желтый песок Ногосу и космическую пыль. Но я торопился к Нуавэ. Она, почти безошибочно вычислив время моего прибытия, немедля позвонила и через несколько минут была уже у меня.

Завтра Гоу читает лекцию на ученом совете о грозящей Обре катастрофе. Нуавэ возмущена тем, что Гоу слишком «хладнокровен», что его вовсе не беспокоит судьба соседней с нами планеты.

Геда горячо убеждает меня поддержать ее точку зрения, она уверена, что наш прямой долг прийти на помощь находящейся в опасности планете. Но ради чего мы должны рисковать?

Нуавэ по-прежнему верит в существование жизни на Обре.

Я же очень сомневаюсь. Но все же обещал ей свою поддержку.

— Хоть я и не уверен в правильности твоих утверждений, — сказал я, однако порыв твой настолько благороден, что я не могу стоять в стороне.

Нуавэ, поблагодарив меня, ушла.

Метеором мчится ее мысль к Обре.

Кто знает, что ждет Нуавэ? Может, подобно метеору, сгорит она в безжизненном небе Обры, влекомая светлым сном.

17-2

Заседание продолжалось до вечера.

Доклад Гоу вызвал оживленную полемику.

Докладчик утверждал, что это столкновение — редкое и даже неповторимое явление в нашей системе. А для решения целого ряда научных проблем оно будет иметь огромное значение.

Нуавэ с большой изобретательностью полемизировала с Гоу.

— Какое мы имеем право, — разжигала она пламенными словами огонь дискуссии, — смотреть издалека, со сложенными на груди руками, как гибнет населенная живыми существами планета, как слепые силы стихии стирают в порошок своеобразное проявление жизни. Разве для науки более важно наблюдение электромагнитных и геологических особенностей катастрофы, чем спасение новых и неизвестных нам форм жизни и затем ознакомление с ними? Многие могут не верить, что на Обре сейчас существуют высшие формы жизни. Однако кто осмелится утверждать, что Обра не представляет для нас просторного поля для наблюдения за неизвестными нам формами жизни? По сравнению с нами Обра — еще в юношеском возрасте. Но кто предугадает, что сулит Вселенной ее возмужание. Разве мыслимо превращать в лабораторию для изучения физических явлений величайшую трагедию мира? В нашем распоряжении мощные технические средства для спасения от гибели соседней планеты. Именем наивысшего закона жизни, именем нашего будущего я обращаюсь к вам с требованием протянуть руку помощи Обре и вызволить ее из когтей смертельной опасности.

Гоу спокойно, оперируя фактами, отстаивал свои заключения.

— Не понимаю, какая необходимость примешивать к вопросам сугубо научным романтические увлечения и аргументировать сантиментами? Кто сомневается, что жизнь возможна во многих местах? Но везде ли мы ее защищаем? Высшая форма жизни борется за существование и уничтожает низшие формы. На высшем пике жизни стоим мы — и нашей воле подчиняются все ее проявления. Что из себя представляет Обра? Заурядная планета. Подобных в нашей системе множество. Столько веков мы пытаемся наладить с ней связь, но из этого ничего не выходит. Ибо попытки односторонни: Обра глуха к нашему зову. Ожидаемая же катастрофа дает нашей науке такой обильный материал, что трудно переоценить его значение. На наших глазах произойдет столкновение двух небесных тел, которое повлечет за собой явления, проливающие свет на многие темные стороны происхождения и развития космоса. Разве наука не есть функция высшей формы жизни? А чего можно ожидать от спасения Обры? Я утверждаю, что гибелью от столкновения с другой планетой Обра сослужит большую пользу развитию жизни, чем бессмысленным делением первобытной протоплазмы.