Женщина в зеркале - [26]

— А что означают эти сигналы? — спросил я после паузы.

— Все дело в том, что они не поняли нашей сигнализации. Видимо, они сочли ее природной особенностью Санора может быть, приняли за реки или горные хребты.

— Не больно-то они догадливы! — иронически произнес я, и эта фраза снова вызвала ее возмущение.

— Мы не знаем, каким астрономическим оборудованием они располагают и насколько хорошо видна им наша планета. Поэтому лучше воздержаться от поспешных выводов.

Я отлично знал, чьи выводы были поспешны, но глубокая убежденность Геды была столь привлекательна, что я невольно склонился перед ней.

— Теперь я должна открыть тебе, для чего сейчас пришла сюда, — вновь заговорила Геда уже более спокойным тоном. По лицу ее пробежала улыбка. — Я собираюсь выдвинуть на сегодняшнем заседании проект, с которым предварительно хочу ознакомить тебя.

— Он касается нашей сигнализации?

— Да. Как я тебе уже сказала, есть основания предполагать, что на Обре не поняли наших сигналов. Возможно, это произошло из-за того, что теневые полосы, несмотря на изменяемость всей системы, постоянны: они ни разу не исчезали целиком. Отсюда могло возникнуть ошибочное мнение, что они являются своеобразными контурами органического строения планеты.

— С твоим предположением, безусловно, приходится считаться, — сказал я, но как ты думаешь поправить положение?

— Вот мы и подошли к главному. Я предлагаю следующее: к тому времени, когда Обра приблизится к Санору, мы должны в корне изменить метод сигнализации.

Она умолкла, словно желая дать мне возможность подготовиться. И — после паузы:

— Необходимо, чтобы наши сигналы производили впечатление ритмичного мерцания. Необходимо ежедневно на двенадцать часов выключать всю систему. Цикл фигур должен передаваться в двенадцать дней, по одной фигуре в день. По окончании цикла подача сигналов должна прекращаться вовсе. Если на Обре засекли линии и их расположение, то невозможно, чтобы не было замечено их полное исчезновение.

План Нуавэ мне понравился.

— Я вполне одобряю твой план и думаю, что секция примет его, только бы не возникли какие-нибудь препятствия с технической стороны.

— У меня уже был разговор с заведующим станцией прожекторов, — ответила она. — Технически мой план вполне приемлем.[28]

— Тем лучше! — сказал я, подымаясь: пора было идти на заседание.

18-1

Работа на Гуане дала отличные результаты. Перед нами открылись грандиозные перспективы. Решено было оборудовать астрономические станции на обеих планетах. Инженер Гоу представил проект станций.

18–15

Сегодня мы начали сигнализацию по плану Нуавэ. Обра стремительно приближается. Сейчас она — самая яркая звезда на нашем небосводе.

18–27

Вчера был закончен цикл сигнализации.[29]

Геда очень волнуется.

Сегодня Обра достигла ближайшей к нам точки.

Две тысячи экранов устремили свои опаловые очи на голубое светило, но увы! Ни один из них не отразил ничего нового и значительного.

18–28

Вот уже два дня мы работаем на Гуане.

Нуавэ заготовила целую серию снимков. Среди них много интересных.

Поражает обилие воды на Обре.

Оправдываются предположения ученых, считающих, что Обра является неисчерпаемым водным резервуаром, который может помочь напоить влагой иссушенную почву нашей планеты.

18–30

Существуют ли на Обре разумные существа?

Материал, накопленный за время наших наблюдений, не дает для решения данной проблемы ничего утешительного.

Если жизнь на Обре существует, то, конечно, только в простейших формах. Однако Нуавэ убеждена, что сигнализация не дала результатов по каким-то другим, непонятным для нас причинам. Она страстно верит, что на Обре живут подобные нам разумные существа.

— Разве ты не видишь эти светлые пятна? — спросила она вчера, когда мы рассматривали ее карты.

— Вижу, — ответил я, — но оазисы бывают в пустынях, а не на океанах.

— И все же это — обитаемое пространство Обры.

— Возможно.

— Ты должен отказаться от неверного в корне мнения, будто нам неизвестно, по какому пути развивается культура обран. Она идет тем же путем, что и наша культура.

— В этом отношении заблуждаемся мы оба, — возразил я, — так как и ты и я равно не знаем настоящего положения вещей. А не зная или не понимая явления, нельзя оценить его ни положительно, ни отрицательно.

— Ты не веришь мне, — обиделась Нуавэ, и лицо ее вмиг замкнулось, стало далеким и отчужденным.

Я поторопился смягчить свою резкость.

— Нет, дорогая, я не отрицаю очевидности существования жизни на Обре, я просто хочу понять, откуда черпаешь ты такую непоколебимую уверенность.

— В том-то и горе, что я пока не могу найти научных аргументов, но внутренне я верю в это так глубоко, что легкий намек, мельчайшая деталь говорят мне больше, чем тебе целый воз очевидных фактов, — сказала она, просветлев.

— К сожалению, в таком деле одной интуиции недостаточно, Геда, ты же сама это знаешь, — мягко возразил я.

— Но я ведь опираюсь не только на интуицию: возраст Обры, целый ряд ее физико-химических свойств — с одной стороны, и те признаки жизни, которые очевидны и для тебя, особенно — попытки световой сигнализации, — с другой, являются довольно веским основанием для моих предположений; они убеждают меня в том, что я не ошибаюсь.