Женщина в мире мужчин - [3]

оставшуюся жизнь в виде комплексов, чувства вины и низкой самооценки.

Наверное, всё это нужно было пройти и мне – и я тоже избавляюсь от

последствий такого детства, да и юности, сколько себя помню. И надо

признаться, это очень нелёгкий труд.

Правда, мне всё же придётся затронуть несколько случаев из моего детства,

чтобы вы смогли понять, на чём формируются наши характеры, воля, привычки,

а, возможно, и сила Духа. Да и поймёте вы меня тогда лучше. Итак, все

дошкольные годы в моей памяти – это драки отца с матерью, страх, унижение,

летающие ножи и топоры, стояние босиком на снегу в мороз…и БЕЗСИЛИЕ.

Я буду специально и сознательно везде, с вашего разрешения, писать

приставку – без-, так как только она наиболее точно показывает моё тогдашнее

состояние. Без – это отсутствие чего-либо, причём – полнейшее, и полное

непонимание того, почему мать всё это терпит. А бес –это приставка, которая у

меня вызывает ассоциации с прислужниками «ада» – бесами. Вот такой у меня

закидон, но, думаю, вы простите меня, зная о моём тяжёлом детстве.

Так вот, когда мне исполнилось семь лет, и отец, будучи в очередной раз

пьяным, меня сильно ударил, мать, наконец-то, выгнала его из дома и написала

заявление в милицию. А через три месяца, когда цвели сады, и всё в Природе

способствовало любви, не понятая, но всё же любимая мной, мама, познакомила

меня со своим новым мужчиной. Не могу сказать, что не любила отца, ведь в те

редкие моменты, когда он был трезв, мы хорошо ладили, разгадывали

кроссворды и даже играли. Но когда он был пьян… В него будто вселялся

вышеназванный мной бес – и я его боялась и ненавидела.

А с появлением в нашем доме дяди Саши – непьющего военного, умеющего

красиво ухаживать за мамой и дарить подарки мне, – моему счастью не было

предела! Но, увы, этому не суждено было длиться больше нескольких месяцев,

так как моя мама узнала, что дяде Саше необходимо ехать в далёкий

Владивосток на следующее место службы, и не захотела так далеко уезжать и от

5

родителей, и от всех родственников, да и менять благодатный климат Украины

на ветра и неизвестность. Меня, конечно же, никто не спрашивал.

Горе моё было настолько сильным, ведь я всем сердцем успела

«привязаться» к дяде Саше, что я поправилась аж на 10 килограммов. Это было

ужасно!

Я стала похожа на колобок на двух ножках, в то время как до этого все

гордились моей внешностью, большими голубыми глазами и белыми волосами.

И хуже всего то, что, видимо, думая, что дети слепые и тупые, все вокруг стали

меня за это ругать, стыдить и запрещать есть мучное и сладкое. При моём-то

стрессе, меня лишили ещё и ежедневного удовольствия. Только одна моя

любимая бабушка Евдоксия не бросила меня «в беде» и иногда, тайно от всех,

угощала конфетой. Спасибо тебе, бабулечка, и за конфеты, и за тот образ

мыслей, с которым ты жила, и, надеюсь, который частично усвоила я.

Само собой, что эта ситуация с резким набором веса не прошла для меня

безследно – всю свою жизнь я боюсь поправиться, ведь это сидит в подсознании,

как то, что меня за это будут ругать, и то, что меня, наверное, никто не любит. А

что ещё может думать ребёнок – раз наказывают и не дают сладостей, значит и

не любят вовсе. Сейчас я сама – мать, и очень хорошо помню уроки своего

детства, так почему же другие, повзрослев, их забывают и унижают своих детей?

Ведь дети беззащитны…

А дальше мои проблемы с лишним весом показались мне абсолютно

мелкими и незначительными, потому что отец решил вернуться к нам, и мама

его простила, забрав из милиции заявление о моём избиении. И после полугода с

небольшим благодати, при которой мама даже прочитала мне какую-то книжку

(хотя я уже умела читать и сама), чего никогда раньше не было, так как она

всегда была занята отцом, – в моей жизни снова наступил ад. И вернулся бес.

Однажды, в конце августа – когда для меня уже были куплены и школьная

форма, и белый передничек, и портфельчик – я вернулась домой с прогулки и

увидела, как пьяный отец избивает мать, лежащую на полу, ногами. Я,

естественно, попыталась заступиться, но ведь силы были неравны – я отлетела,

словно мячик, к стене, ударившись об неё головой и потеряв сознание.

Но это было ещё не самое печальное и страшное. Дело в том, что придя в

себя, я обнаружила, что не могу говорить. ВООБЩЕ. Передать то, что я

чувствовала тогда, сейчас уже не получится, потому что я знаю, что через девять

месяцев все же заговорю. А вот в тот момент… Весь мой маленький мирок

разрушился, словно ударившись о ту стену. Школа, друзья, идущие без меня в

первый класс, форма, портфель – всё это осталось в каком-то другом, но не моём

мире. А я оказалась в полной тишине. И была бы в полном одиночестве, если бы

не моя бабушка. К счастью, после этой истории, видимо, испугавшись, что мать

снова понесёт заявление в милицию, отец согласился, наконец, съехаться жить с