Женщина в мире мужчин. Курс выживания - [20]

Когда Фидий работал над статуей Афродиты в Элиде, посвященной брачному обряду, он изобразил ее одной ногой стоящей на черепахе, чтобы показать, что добродетельная женщина должна тихо сидеть дома.

Заключение брака стало настолько непопулярным в Греции, что в VI веке до нашей эры великий законодатель Салон решил сделать его обязательным. Мужчины были вынуждены жениться по закону, который гласил, что только женатые мужчины могут стать ораторами или генералами.

Писатели и поэты изображали женщин как неверных и развратных, пьющих, интригующих, вздорных и завистливых.

Несколько веков спустя поэт Палладий суммировал все эти качества в одной из самых жестоких эпиграмм в литературе:

«Брак приносит мужчине только два счастливых дня: день, когда он укладывает свою невесту в постель, и день, когда он укладывает ее в могилу».

Как сильно не любили греческие мужчины своих жен, так же сильно они искали новых любовных отношений с женщинами. Они жаждали любви, но думали заполучить ее подарками. Они преследовали и умоляли женщин и неизбежно разочаровывались в своих завоеваниях.

Афиняне показывают нам в своих книгах, что греки боялись любящих женщин, считающих любовь страстью, которая заставляет сдержанных мужчин совершать неконтролируемые поступки и получать наказание от богов за высокомерие и гордость.

Софокл суммировал этот страх следующим образом:

Любовь – не только любовь,

В имени ее таится много имен;

Потому что она – Смерть, вечная Сила,

Чистое Желание, дикое Безумство, Плач…

И поэтому греческие мужчины начали искать любви юных мальчиков.

Практичные римляне обращали свое внимание лишь на экономическую сторону брачного союза. Самая формальная церемония, которая, как предполагается, была изобретена римлянами, называлась confarreatio.

Поскольку эта церемония была доступна только членам семейств патрициев, она эффективно предотвращала неравные браки между представителями различных социальных групп.

Так римская правящая верхушка обеспечивала то, чтобы собственность оставалась внутри очень ограниченного круга семейств. Амбициозной дочери из невыдающейся фамилии удача не светила, но поскольку она была женщиной, то нашлись обходные пути, хотя на их поиски ушло несколько столетий.

Простолюдины считались женатыми, если пара жила вместе в течение года или прошла ритуал фиктивной продажи женщины мужчине на церемонии, называемой coemptio.

Рабов поощряли к совместному проживанию, потому что их дети тоже становились рабами. Некая церемония, подтверждающая брачный союз между рабом и рабыней, была названа contubernium. Это слово означало всего-навсего беспорядочную связь, которую можно разорвать по собственному желанию или приказу рабовладельца.

Все эти церемонии Римской империи в годы ее расцвета были лишь признанием узаконенных факторов собственности. Изначально они были предназначены подтвердить, что женщина находится в полном подчинении у мужчины.

Они не имели никакого отношения к действительной связи между двумя людьми, а поскольку она могла быть удостоверена, любая сторона могла эту связь разорвать без всякой судебной процедуры при условии, что собственности и состоянию, полученному при браке, не будет нанесен ущерб.

Подобные брачные церемонии принижали человеческие чувства, что неизбежно привело к тому, что к бракам стали относиться с легкостью. К 44 году до нашей эры барьеры, запрещающие патрициям жениться на женщинах более низкого социального положения, были сняты.

К началу эры христианства любой гражданин Римской империи мог жениться на любой свободной женщине, будь она римлянка или иностранка.

Такая легализация того, что уже стало реальностью, даже если и помогла женщинам, ничего не сделала для поднятия статуса брака. Брачный союз был нестрогим соглашением, где партнеры оставались вместе по обоюдному желанию, что на деле означало столько, сколько пожелает муж, за исключением тех браков, где жена была очень высокого социального положения.

Ювеналий9, сановный фельетонист времен Рима, цинично писал о браке Семпоринии, сестры Тиберия Гракха: «Этот брак распался, потому что, как любая женщина, она потеряла свою красоту».

Так испытай его! И жизнью я клянусь,

но ты увидишь,

Что красоту он любит, не жену.

Едва лишь на лице заметны станут

Морщинок слабые следы,

Едва упругость потеряет кожа

И время затуманит светлый взор,

Едва утратят зубы блеск, а щеки будут впалы,

Тогда мужчина, хоть и муж, но все же

Произнесет жестокий приговор:

Ушла твоя краса, спеши и ты в дорогу.

Не плачь, обид своих не излагай,

И видом горестным, столь неугодным богу,

В дальнейшем жизнь мою не осложняй.

Однако римская матрона была сущностью Империи. Бывшие племена скотоводов-воинов зависели от жен, которые вели хозяйство, пока мужчины воевали, но могли в случае необходимости и взять в руки оружие.

По мере расширения территорий Римской империи мужчины проводили в военных походах все больше и больше времени. Родная земля процветала, потому что женщины сохраняли ее и поддерживали плодородие.

Типичная римская жена того времени была, возможно, довольно скучной личностью, столь же унылой, как и жены пионеров Дикого Запада Америки, буров в Южной Африке и женщины австралийского буша. Но уныние было лишь поверхностным грехом. Для своих мужчин они были предметом гордости.