Женщина в Гражданской войне - [74]

Оставшиеся на свободе попытались было собрать партизанские отряды в горах и взять Темир-Хан-Шуру, но не удалось. Неудачей кончилась и вторая попытка — освободить заключенных во время перевода их в Петровскую тюрьму. Нападение на поезд у селения Кафыр-Кумух было отбито. Отряд красных, потерпев поражение, должен был снова рассеяться и скрываться. Тринадцатого июня девятнадцатого года по приговору военно-шариатского суда Буйнакский и двенадцать дагестанских большевиков были расстреляны.

Работать в подполье в городе и в горах стало труднее. Опасности и провалы грозили организации на каждом шагу. Но полуграмотная тетя Варя терпеливо и упорно продолжала свое дело.

Тетя Варя, отдававшая все свои силы большевистскому подполью, никогда не падала духом, вербовала людей, устанавливала «связи».

На станции Петровск работала своя, железнодорожная организация. Тетя Варя связалась с ней. В среду подпольщиков проникли провокаторы. Контрразведка искусно ввела в организацию своего человека — офицера Брагина («Бориса»). Этот офицер в качестве жениха одной из подпольщиц выведал все, что было нужно, и в удобный момент захватил почти всю организацию. Арестовано было сорок пять человек, и среди них — тетя Варя. Впервые пришлось ей познакомиться с деникинской контрразведкой. Там она встретила многих своих товарищей по работе. Тетя Варя хорошо помнит Федосеева и его жену, избитых и окровавленных. Били и многих других. Тетю Варю не тронули, но пригрозили:

— Погоди, старая, и тебе достанется!

А потом был суд. Осудили ее как опасную и вредную к повешению. Но в это время тетя Варя заболела — у нее был тиф. Ее вынесли на руках. Что было дальше — она не помнит.

Власти белых приходил конец. Отряды партизан уже подступали к Петровску. Красная армия надвигалась с Северного Кавказа, тесня остатки деникинцев. Шестнадцатого марта двадцатого года деникинцы спешно отступили под натиском Красной армии. Грузили пароходы, уничтожали ценное имущество, взрывали вагоны со снарядами. Не успев докончить расправу со своими жертвами, деникинцы оставили город. Семнадцатого марта вступили красные войска. Незадолго перед этим, когда тетя Варя лежала в тюремной больнице, пришли контрразведчики, чтобы забрать ее и прикончить. Но врач не выдал. Он сказал, что она уже мертвая.

Тетя Варя осталась жива.

Е. Черкасова СЕСТРА-КАВАЛЕРИСТ

Я — дочь рабочего-бондаря. Нас было девять детей, из них шестеро сыновей и три дочери. Бедность и нищета царили в семье. Родители были вынуждены нас с малых лет посылать работать к помещикам и кулакам. За пять месяцев работы одно ведро проса — вот сколько я получала. Было мне в это время восемь лет.

В тринадцатом году меня отдали по найму в станицу Баталпашинская к торгашу Хомякову. Он меня избивал, а хозяйка заставляла меня стоять по целым ночам у кровати и чесать ей голову, чтобы ей лучше спалось. Тайком выходила я на двор и заливалась горючими слезами. На этом же дворе проживала врач Мухина — добрая старуха. Она часто видела издевательства надо мной моих эксплуататоров и от души жалела меня. Решив помочь, она устроила меня к себе в больницу в качестве рабочей. Там я проработала до пятнадцатого года. После этого родители забрали меня к себе в деревню Дербетовка Ставропольской губернии. Вскоре меня выдали замуж за одного из деревенских батраков. И я и мой жених были бедняки, поэтому пришлось занять у помещика Переверзева денег на свадьбу. После женитьбы нужно было идти к помещику отрабатывать взятые деньги. У Переверзева мы проработали до шестнадцатого года.

Когда началась империалистическая война, муж был взят на фронт, а мне пришлось опять идти работать по найму, уже с шестимесячным ребенком. В ноябре семнадцатого года вернулись с фронта два моих брата и забрали меня от помещика.

В это время в Медвежинском районе уже хозяйничали белогвардейцы и шли бои. Часть раненых красногвардейцев была привезена в нашу больницу в село Дербетовка. Я поступила туда на работу в качестве сестры, так как врачи и медицинский персонал отказывались давать раненым бойцам первую необходимую помощь.

В мае восемнадцатого года мои четыре брата пошли добровольцами в красногвардейский 1-й Виноделенский кавалерийский отряд, а я осталась при больнице.

Отец мой был осужден за убийство князя Чепуркина в Баталпашинском отделе. Этот князь-помещик издевался над иногородним крестьянством. Десять лет отец пробыл в тюрьме и ссылке и во время революции пятого года бежал. Он хорошо разбирался в политических вопросах. Работая в больнице, я часто с ним беседовала. Все спрашивала, когда же будет конец издевательству над нами. С малых лет накипела во мне обида за все то, что пришлось переносить от кулаков и помещиков.

В один из летних дней восемнадцатого года я дежурила в больнице. По селению проходил красногвардейский отряд. Командир отряда зашел в больницу и спросил раненых бойцов, кто у них врач. Они указали на меня. Командир засмеялся. Выглядела я не очень солидно — мне было девятнадцать лет. Он начал расспрашивать раненых бойцов, хорошо ли я за ними присматриваю. Они в один голос заявили: «Да, это наш верный товарищ. Она отдает нам все свои силы». Крепко, на всю жизнь запомнились мне эти слова.