Женщина с дурной репутацией - [66]

Джульетта взглянула на кольцо, мерцавшее при свете камина. Оно воплощало храбрость убитой женщины, и эта храбрость передалась ее сыну. Сыну с сердцем льва.

— Разве он не искал тебя? — спросила Джульетта, крепко сжимая руку Марка.

— Не знаю. — Марк пожал плечами. — К тому времени, когда он вспомнил обо мне, я, наверное, уже приближался к испанским берегам.

— К новой жизни.

— Да. Джульетта, я люблю семью Веласкес всем сердцем, обязан им своей жизнью. Но я поклялся у тела матери отомстить за нее, сколько бы времени ни потребовалось для этого. Не важно, что придется для этого сделать, кого использовать ради достижения этой цели.

Марк пристально посмотрел на Джульетту, и она догадалась, что он имел в виду — использовать ее. Вот почему он зашел в ее магазин. И теперь за ними велась охота, они угодили в ловушку, стали отверженными. Еще немного, и их перехитрили бы. Петля почти затянулась.

Джульетта чуть не рассмеялась над нелепостью ситуации, однако у нее сдавило горло, и она расплакалась.

— Ты считаешь меня чудовищем? — сердито спросил Марк. — Существом, в чьих жилах течет порочная кровь Эрмано?

— Ты считаешь меня колдуньей? — вместо ответа, спросила она.

На его губах появилась улыбка, он коснулся ее холодной щеки:

— Меня ты точно околдовала.

— Не больше, чем ты меня, Лев. Мы ведь чудесная пара, правда? Колдунья без колдовских способностей и чудовище, одержимое благородством и отвагой. Что нам делать?

— Разумеется, осуществить план Николая. Это наша единственная надежда. За нами следуют по пятам, за кораблем ведется наблюдение. Нам не убежать. Когда-то я бежал, сегодня этого делать не буду.

— А как же твоя месть? Если наш план удастся, твоя мать останется неотомщенной.

Марк долго молчал, в комнате воцарилась тишина. Наконец он сказал:

— Тебе не кажется, что быть Эрмано уже само по себе достаточное наказание?

— Такой судьбы я не пожелала бы никому, даже бездомной кошке. — Джульетта испуганно рассмеялась. — Однако у него деньги и власть.

— И что это дало ему? Я прибыл в Венецию, надеясь схватить врага за бороду, но не нашел того, кого искал. Верно, у него состояние и власть. Все знатные патриции кланяются ему. Но Эрмано это не устраивает, Он похож на разжиревшего паука, который запутался в собственной паутине, корчится от собственной злобы и рухнувших надежд. Только посмотри, как он преследует тебя и обращается с собственным сыном-наследником.

— Действительно корчится, — пробормотала Джульетта, вспомнив взгляд Эрмано, когда тот приставал к ней в магазине. У него были безумные глаза. Он оказался в плену собственного воображения.

У нее по коже мурашки побежали при воспоминании о прикосновении Эрмано.

— Нам во что бы то ни стало надо исчезнуть отсюда, — сказал Марк. — Но я думаю, Эрмано не останется совершенно безнаказанным. В молодом Бальтазаре скрывается нечто такое, что обязательно прорвется наружу. Он отберет у отца все, что считает своим, прибегнув к жестокости, на какую даже Эрмано не способен. В его глазах появляется блеск, свойственный разве что пиратам перед боем.

— Он твой брат, — заметила Джульетта.

Марк удивился, будто раньше не думал об этом.

— Да, это так.

— Возможно, однажды он последует твоему примеру и направит свой гнев в другое русло.

— Венеция только выиграет, если это случится. Не думаю, что у меня хватит сил на такое.

— Я никогда не знала такого сильного человека, как ты, — сказала Джульетта. Свободной рукой нежно провела по его носу и подбородку, резкому наклону скул. Прядь волос обвила ее руку, будто пытаясь удержать ее. — Мне хотелось бы…

— Что тебе хотелось бы? — Он взял ее руку и прижал к себе.

Джульетта покачала головой, которая кружилась от всего, что она сегодня узнала. Интересно, как бы Эрмано женился на ней? Размышления над этой интригой обессилили ее. Венеция всегда будет полниться заговорами и контрзаговорами. Сейчас ей хотелось лишь покоя, долгой ночи без снов в его объятиях. Еще предстояла опасная поездка, но сегодняшняя ночь принадлежит им. И она только начиналась.

Джульетта прильнула губами к его губам. Нежно поцеловала его. Ощущение его тела, аромата, одновременно соленого и сладкого, пьянящего, как самое лучшее вино, было ей знакомо. Джульетта жаждала его. Нуждалась в нем. Не могла жить без него.

Прежнее ощущение страха снова накатило, но она подавила его. Марк не был ни Джованни, ни Эрмано. Ни на кого не похож. Быть уязвимой рядом с ним, открыться ему, как он ей, не столь опасно.

Губы Джульетты снова прильнули к его губам, он застонал, его руки обхватили ее бедра. Ее язык проник в его рот, исследуя соблазнительные темные глубины, а он поднимал ее юбки все выше. Она ощутила холодок на своих обнаженных бедрах, однако жаркое прикосновение его рук тут же согрело ее.

Марк привлек Джульетту к себе, их уста все еще сливались воедино, и опустил ее на постель. Джульетта раздвинула ноги. Мешали панталоны, она принялась расшнуровывать их, второпях разрывая тонкую ткань.

Марк поднялся, оторвал свои губы от ее уст и уставился на нее. Распущенные волосы открыли его лицо. При свечах его кожа сверкала. Ее возлюбленный пират, ее любовь.