Женщина-призрак - [6]

Джин вошла в парадный вход. Я обошел дом кругом и обнаружил, что к стороне, обратной импозантному фасаду, пристроен еще один дом, но уже полосатый. Как будто архитектор вознамерился совместить в одной постройке апартаменты южанина-плантатора с помещением для его рабов. Живая изгородь из винограда отделяла задний дворик от владений соседей.

Дверь гаража была заперта. Я решил обследовать его и сбоку обнаружил окно, в которое и заглянул. В гараже, рассчитанном на две машины, стояла только одна машина – зеленый «мерседес-седан» – совсем не похожая на тот «форд» с откидным верхом, на котором укатил Стэнли.

Задняя дверь дома открылась, и вышла Джин. Она испуганно посмотрела на меня и бросилась бежать прямо по траве к окну гаража.

– Они там, да? Они там?

– Нет.

– О, слава Богу. Мне вдруг представилось, будто они покончили жизнь самоубийством или что-то в этом роде.

Она заглянула в окно из-за моего плеча.

– Это не наша машина.

– Чья же?

– Должно быть, ее. Я теперь вспомнила, что она и Стэнли приехали на разных машинах. И она еще имеет наглость ставить свою машину в мой гараж!

Джин повернулась ко мне. Лицо ее стало жестким.

– Между прочим, она спала в кровати Ронни. Мне это не слишком-то нравится.

– Дайте мне посмотреть.

Следом за ней я вошел в дом. Он уже носил явные признаки заброшенности. Раковина и стол на кухне были заполнены немытой посудой, на плите стояли сковорода с толстым слоем застывшего жира и кастрюля, содержавшая, видимо, гороховый суп, который теперь напоминал комки грязно-зеленой тины. И везде были мухи.

Комната мальчика на втором этаже была оклеена обоями с картинками, изображавшими веселых животных. Постельное белье было смято и скомкано, словно гость-девушка провела здесь тяжелую ночь. На подушке я заметил следы губной помады, подобные кровавым отметинам, а под подушкой нашел роман «Зеленые владения» с выгоревшей зеленой обложкой.

Я проверил форзац книги. На нем был экслибрис – гравюра, изображающая ангела, пишущего на свитке павлиньим пером. Под экслибрисом стояло имя: «Эллен Сторм», а еще ниже написано карандашом: «Джерри Килпатрик».

Я закрыл книгу и сунул ее во внутренний карман пиджака.

Глава 4

В комнату вошла Джин Броджест.

– По крайней мере, он не спал с ней, – сказала она.

– А где спал ваш муж?

– В своей студии…

Джин провела меня в маленькую комнату на втором этаже. Ее обстановка состояла из нескольких полок с книгами, письменного стола-бюро с крышкой на роликах, которая была закрыта, кушетки и серой стальной шкатулки для документов, стоявшей у изголовья.

– Стэнли всегда здесь спал? – спросил я.

– Вы задаете слишком интимные вопросы.

– Скоро вы привыкнете к этому. Пока я делаю вывод, что обычно он спал здесь.

Джин покраснела.

– Он по ночам работал над своими документами и просто не хотел тревожить меня/.

Я попробовал открыть крышку шкатулки. Она была заперта.

– Что за документы он хранит здесь?

– Документы о своем отце.

– Документы об отце?

– Да, Стэнли собирает сведения о своем отце – все, что он смог раскопать о нем. В общем-то, он собрал их не так уж много. И все это ложные следы: высказывания десятков людей, с которыми он разговаривал или переписывался, пытаясь разыскать отца. Последние годы он только этим и занимался.

Помолчав, она сухо добавила:

– По крайней мере, я знала, где он проводит ночи.

– Скажите, что за человек был его отец?

– Я о нем ничего не знаю. Это может показаться смешным, но при наличии всей этой информации…

Она постучала по крышке шкатулки.

– …Стэнли мне никогда о нем ничего не рассказывал. Он хранит об этом глубокое молчание. А его мать и подавно. Я знаю только, что он был капитаном пехоты в тихоокеанских войсках. У Стэнли есть его фотография, где отец снят в военной форме. Там он выглядит очень приятным мужчиной с обворожительной улыбкой.

Пока Джин рассказывала, я оглядел стены комнаты, отделанные фанерой. Они были совсем голыми, если не считать настенного календаря, судя по которому еще шел июнь.

– Где он хранит фото отца? – спросил я.

– В плексигласе, чтобы оно не износилось.

– От чего бы оно могло износиться?

– Он же показывает его многим людям. У него еще есть фотография отца, играющего в теннис, есть фото, где он снят верхом на пони, и еще – отец у штурвала яхты.

– Наверное, у отца было много денег?

– Да, довольно много. Не говоря уже о деньгах миссис Броджест.

– И ее муж ушел от денег и от нее к другой женщине?

– Так мне рассказывали.

– Кто была эта женщина?

– Не имею понятия. Стэнли и его мать обходят этот вопрос молчанием. Мне лишь известно, что мистер Брод-жест и та женщина сбежали в Сан-Франциско. В июне мы со Стэнли провели там две недели. Он обшарил почти всю деловую часть города прежде, чем закончил поиски. Вы не представляете себе, сколько мне понадобилось сил, чтобы уговорить его вернуться. Он хотел совсем бросить работу и продолжить поиски в районе Бэй.

– Допустим, он найдет отца. Что тогда?

– Не знаю. Думаю, что и сам Стэнли не знает.

– Вы говорили, что ему было одиннадцать-двенадцать лет, когда отец ушел от них. Сколько лет прошло с тех пор?

– Сейчас Стэнли двадцать семь. Пятнадцать лет.

– Может ли он позволить себе бросить работу?