Женщина-призрак - [173]

Норма стала ходить по комнате и потихоньку напевать про себя. Вдруг перед баром она остановилась.

– Я хочу выпить, – заявила она.

– Пожалуйста, Норма…

Тулли замолчал. Он совсем забыл, что Норма не пьет.

– Я же просила не называть меня так, – возмутилась Норма и сердито взглянула на него. – Слышишь!

– Да, да, конечно, Кэтлин. Извини.

– Да, меня зовут Кэтлин.

Тулли спросил себя, не должен ли он применить силу? Может быть, нужно связать ее Или завернуть во что-нибудь, пока не приедет доктор Сэдрет? Нет, решил он. Норма может совсем свихнуться. Лучше выполнять ее капризы, выбрать удачный момент и позвонить, не раздражая ее.

– Я хочу выпить, – сказала Норма прежним тоном, словно между ними не было никакого спора.

– Что ты хочешь выпить, Кэтлин?

Это пришлось ей по душе.

– Теперь ты вспомнил, – вскользь заметила она. – Холодного шотландского, двойную порцию.

– Норма, ты просишь двойную порцию виски!

Неожиданно его осенило, что можно позвонить из кухни.

– Присядь на минутку, Кэтлин. Я сейчас принесу из кухни кусочек льда для твоего напитка.

– Безо льда, пожалуйста, – потребовала Норма.

– Но ты же просила холодного, – смущенно возразил он.

– Безо льда, – повторила Норма.

Тулли налил в бокал изрядную порцию шотландского с содовой и протянул ей. У него вновь появилась надежда. Норма не пила, потому что виски плохо действовало на нее. Крепкие напитки вызывали у Нее тошноту или клонили ко сну. Во всяком случае…

– Спасибо, – сказала Норма.

Она взяла бокал, но пить не стала.

– Выпей, Кэтлин, – сердечным тоном сказал Тулли. – Ты хотела двойную порцию.

– Да, да.

Норма подняла бокал, но лишь едва смочила губы. Тулли повернулся и налил себе почти столько же шотландского.

– Давай пойдем в мой кабинет, Кэтлин. Там уютнее.

Тулли снова заставил себя улыбнуться.

К его удивлению, она согласилась и последовала за ним.

Нужно усадить ее в большое кожаное кресло и добраться до телефона. Если бы кто-нибудь позвонил!

– Вероятно, ты удивлен… – начала сияющая Норма.

Она сидела в кресле так прямо, что он невольно сжался.

– Удивительно, что я нашла такого мужа, как Оливер Херст.

– Конечно.

– Я знаю, что все удивляются. Но люди не подозревают, что прекрасная Кэтлин Лавери – так ведь меня зовут – несчастная девушка. Прекрасная Мерседес – так ведь зовут мою мать – совершенно не желает считать меня человеком. Для нее я лишь богатая наследница. Только Олли Херст считает меня человеком – единственный из моих знакомых. Ты думаешь, меня заботит его внешность? Или то, что он не имеет ни цента? Он с ума сходит по мне. И так будет всегда!

«Наверное, Норма считает, что я должен с большим интересом слушать ее рассказ», – подумал Тулли. И действительно, она сказала:

– Ты же не слушаешь меня.

Норма все так же прямо сидела на краю кресла и держала в руке нетронутый бокал шотландского.

– Нет, нет, Кэтлин, продолжай, пожалуйста, – быстро проговорил он.

– Да, ты опять вспомнил! – засмеялась он а почему же ты меня раньше называл другим именем? Ты же знаешь, что это было жестоко с твоей стороны. Бедная Норма тут ни при чем!

– Извини меня, – ответил Тулли и попытался снять телефонную трубку. – Я говорю, извини меня, потому что мне надо…

– Прекрати, пожалуйста, играть с телефоном, – сердито заметила Норма. – Это нервирует меня.

Он положил трубку на место.

– О чем я говорила сейчас? Ах, да, о Норме. Она – просто комок нервов и чересчур чувствительная. И она некрасивая. Конечно, она безнадежно влюблена в Олли. Она сможет его увлечь, только если меня поблизости не будет. Бедная Норма!

Мурашки побежали по его спине.

– Но удобный случай может представиться, – продолжала Норма, глядя в пустоту поверх своего бокала. – Моя ужасная мать… она предложила мне «компромисс». Она хочет взять меня в трехмесячную поездку по Европе. За это время я ни разу не увижу Олли и не смогу с ним переписываться. Мать сказала, что, если по возвращении домой я все еще буду его любить, то она даст свое согласие.

– Понимаю, – сказал Тулли.

– Но я-то знаю ее. Я знаю, что она вбила себе в голову. Она хочет меня обмануть, как всегда. Она заболеет или выдумает что-нибудь другое, с тем, чтобы нам пришлось вечно быть в Европе. И Норма получит шанс.

– Почему же ты тогда вообще едешь с ней? – невольно спросил Тулли.

– У меня нет другого выхода, я несовершеннолетняя. Но я буду бороться за то, чтобы мать сдержала свое слово.

– А что думает об этом Олли?

– О, он этого еще не знает. Думаю, мне придется уехать. Я должна как можно скорее рассказать ему обо всем.

Тулли принял решение и пошел к двери.

– Я пойду в туалет. Почему ты не пьешь, Кэтлин? Ты же не выпила ни одного глотка.

Норма с усмешкой заглянула в бокал. Тулли выскользнул из кабинета. Он быстро вошел в спальню, закрыл дверь и включил свет. Затем поспешил к ночному столику, где стоял телефон. Когда он стал набирать номер, то услышал, что к дому подъехала машина.

Он вышел из спальни и пошел к задней входной двери, чтобы не обратить на себя внимания Нормы. Подойдя к подъезду, он увидел, как Олли Херст выключил мотор, погасил фары и вышел из машины.

– Олли…

– Дэйв, это ты?

– Да.

– Дэйв, это снова случилось…

– Я знаю.