Женщина-призрак - [11]

Шагая сзади, я глотал поднятую ею пыль и смотрел на верхушки толстенных сикоморов внизу, в каньоне. Над обрывом в дымной пелене висел солнечный диск. Мы продолжали подъем прямо к нему, и он тускло освещал наш путь. Когда мы добрались до цели, я уже взмок.

Примерно в сотне метров от края склона рядом с рощей стояло старое строение с потрескавшимися и порыжевшими от времени бревнами. Некоторые деревья в роще обуглились и были искалечены: здесь проложил свой путь огонь. Сам домик местами покраснел, будто его обрызгали кровью.

Позади деревьев был совершенно черный выгоревший склон. Этот склон шел к самому гребню, по которому проходила тропа. За гребнем был еще небольшой подъем, где сейчас бушевал огонь. Отсюда казалось, что огонь продвигается по склону горы боком, направляясь наискось вверх. Пламя пожирало заросли карликового вечнозеленого дуба.

Дорога, проходившая по гребню, находилась примерно посредине между нами и основной массой огня. На востоке, у самой подошвы горы, куда подходила дорога, стояла группа зданий, похожих отсюда на коттеджи.

Между ними и огнем ползали взад и вперед бульдозеры, снося кустарник и создавая преграду для огня.

Дорога была забита автоцистернами и прочей техникой. Возле машин в выжидательных позах стояли люди. Чувствовалось, что они считают, что от их правильных и осторожных действий будет зависеть, пойдет ли пламя, подобное незваному божеству, дальше или умрет там, на склоне.

Когда мы приблизились к домику, я разглядел, что часть его стен и крыша были обрызганы с воздуха красной жидкостью, предохраняющей от загорания. Остальная часть стен и ставни на окнах стали серыми от времени.

Дверь была открыта, ключ торчал в замке. Миссис Броджест подходила к дому медленно, словно страшась того, что может увидеть внутри. Но ничего необычного мы не увидели в большой и просторной передней комнате. Зола в каменном камине была холодной-такой холодной она могла быть уже много-много лет. Часть старомодной мебели была обтянута холстом, и все это живо напомнило мне о далеком прошлом.

Миссис Броджест тяжело опустилась в обтянутое холстом кресло, и вокруг нее поднялось облачко пыли. Она откашлялась и заговорила совсем уже другим голосом, в котором я разобрал нотки непритворного стыда:

Боюсь, что я примчалась сюда слишком быстро.

Я вышел на кухню, чтобы принести ей воды. В кухонном шкафчике стояли чашки, но когда я открыл кран над оловянной раковиной, оказалось, что воды нет. Газовая плита тоже была отключена.

Я прошелся по другим комнатам и установил, что в доме были две спальни и пригодный для ночлега чердак. На него вела деревянная лестница. Чердак освещался слуховым окном; там стояли три кровати, покрытые все тем же холстом. Одна из них была помята. Я откинул холст. На лежавшем под ним тяжелом сером одеяле было несколько кровяных пятен, недавних, но и не совсем свежих.

Я спустился в большую комнату. Миссис Броджест заснула, откинувшись на спинку кресла. Ее замкнутое лицо стало спокойным и миролюбивым. Она тихо похрапывала.

Я услышал нарастающий рев низко летящего самолета и выбежал через заднюю дверь. Мне удалось увидеть красную струю, тянущуюся за самолетом и падающую на огонь. Самолет становился все меньше, грохот постепенно затих.

Две лани – самец и самка – вышли на склон русла пересохшего ручья и направились к рощице. Они увидели меня и, грациозно перепрыгнув через лежащий на земле ствол дерева, скрылись в гуще рощи.

Позади домика проходила размытая гравийная дорога, заросшая сорняками. Она вела к той тропе, что проходила по гребню. Я пошел по этой дороге, направляясь к деревьям, и вдруг увидел на ней следы автомобильных шин, идущие от маленького сарайчика. Судя по примятым сорнякам, следы были свежие; они виднелись только с одной стороны дороги.

По этим следам я дошел до сарая. В нем стоял черный «форд» с откидным верхом, очень похожий на машину Стэнли. Верх был опущен. В ящичке для мелочи я нашел регистрационную карточку. Это была машина Стэнли.

Я захлопнул дверцу. Со стороны деревьев раздался шум, похожий на эхо. Возможно, это был треск отломившейся ветки. Я вышел из сарая и направился к рощице. Ближе ко мне находилась обгоревшая сторона. Я не слышал ничего, кроме звука собственных шагов и подобия слабых вздохов, которые ветер приносил из-за деревьев.

Затем до меня донесся отдаленный шум, причину которого я так и не смог определить. Больше всего он напоминал шум крыльев летящей птицы. Потом я почувствовал, как моего лица коснулся поток горячего воздуха, и оглянулся. С поверхности склона поднималась стена пламени и дыма. У самого своего основания огонь был теперь намного ярче, чем прежде, и я заметил, что он стал менять направление. Стена дыма и пламени медленно сползала со склона вниз, справа налево. Пожарники двигались по дороге в ту же сторону, чтобы встретить огонь.

Ветер изменился!

Теперь я уже ясно слышал шум листьев – тот же шум, что разбудил меня сегодня рано утром в Лос-Анджелесе. Но я услышал и звуки шагов человека.

– Стэнли! – окликнул я.

Из-за пятнистого ствола сикомора навстречу мне вышел мужчина в синей куртке и красной каске. Он был плотного сложения и передвигался на вид неуклюже, но легко.