Женщина модерна. Гендер в русской культуре 1890–1930-х годов - [199]
Устами активиста — другого действующего лица дневника — Рахманова провозглашает новую большевистскую мораль, которая ставит перед собой цель трансформировать традиционные отношения между мужчиной и женщиной и развенчивает «миф» о любви, заклеймив его как предрассудок буржуазного мира:
Любовь и все родственные ей чувства — это предубеждение буржуазного менталитета! Любовные драмы и прочая ерунда — это результаты старой буржуазной идеологии! Весь секрет состоит в том, чтобы рассматривать брак как потребность человеческого организма и ставить его на последнее место! Товарищи женщины, когда-то вы были только машинами для рождения детей, теперь вы строители нашей жизни! Одним словом, презрите все то, что устарело; презрите все препятствия и предрассудки, презрите товарищей мужчин и протяните им руку в общей борьбе за строительство нового коммунистического общества![1652]
Ясно выражая свою позицию в отношении брака и института семьи в целом, писательница не преминула предложить читателю разные точки зрения на эту тему, что имеет очевидной целью высветить будто бы рентгеновским зрением все мнения и тенденции, которые в те годы оживляли дискуссию о семье и отношениях между полами. Проводя своеобразный гендерный анализ, который ставит в центр внимания значение и смысл счастья и разное отношение полов к домашнему очагу, автор дает слово разным второстепенным персонажам. Например, одна женщина излагает свой оригинальный взгляд на роль мужчины в супружеской жизни, которую она считает результатом принесенных женщиной жертв и ее терпения:
Супружеская жизнь — это искусство, искусство и в то же время работа. И все несчастье проистекает из одного факта: люди считают, что в браке все должно идти само собой. Видите ли, я всегда раздражаюсь, читая эти глупые любовные романы, которые, все без исключения, приходят к концу именно там, где они должны были бы начаться. После вступления в брак начинает проявляться истинный интерес, после вступления в брак начинает проявляться характер, натура супруга; и самое главное, только после брака, вы увидите, есть ли у вас талант быть счастливым… я уверена, что виновником несчастного брака почти всегда является мужчина. Он не обладает присущей женщине снисходительностью, терпением, любовью к узкому семейному кругу. Мужчина, который так славится своим умением основывать государственные органы, даже не способен создать семью![1653]
Сходным образом другая героиня дневника, «стройная и бледная»[1654] Оля, приходит к выводу, что вся ответственность за возможные ошибки в отношениях пары лежит на мужчинах и что именно они являются первой и основной причиной несчастья женщины, даже в тех случаях, когда последние охвачены любовным чувством. Вот что она говорит по этому поводу:
Во всем этом виноват исключительно мужчина. Я по собственной воле никогда не выйду замуж! Мужчина разбивает сердце женщины, о чем мне часто говорит мать, которая, впрочем, является тому очевидным свидетельством, потому что она вышла замуж за моего отца по любви. И все же она считает, что счастье в браке невозможно[1655].
Своих персонажей писательница заставляет раскрывать такие темы, как аборт, равноправие между полами, брак, развод, личные отношения между женщиной и мужчиной, роль женщины в обществе и в семье, которые волновали общественное мнение в 1920-е годы. Персонажи, как и в других дневниках, создают противовес, представляя взгляды, альтернативные взглядам писательницы; таким образом в дневнике возникает подлинный «снимок» эпохи. Следует также подчеркнуть, что в этом смысле дневниковый жанр сам по себе является удачным инструментом введения разных точек зрения благодаря участию и диалогам персонажей, с которыми автор может согласиться или возразить им с целью умножить мнения о событиях и темах.
Диалог между персонажами позволяет ввести другие истории в рамки основного дневникового рассказа. Так, в университетской библиотеке женщина рассказывает о собственном опыте брака:
Против своей воли я была замужем за пьяницей, который к тому же часто и беспощадно бил меня. Невозможно представить себе худшего человека. Три раза я убегала из дома, и три раза меня заставляли вернуться, потому что он не хотел подписывать мой личный паспорт[1656]. Однажды я даже попыталась повеситься, но меня вовремя спасли. И, несмотря на все это, моя мать всегда говорила мне: «Потерпи. Любочка, потерпи, так нам Бог повелевает!» Я же до сих пор жалею, что терпела и тем самым разрушила свою жизнь. Разрушена была и жизнь детей, потому что вы можете себе представить, что значит для детей присутствовать при подобных сценах в собственном доме![1657]
Эти истории переплетаются с опытом самой Рахмановой, из рассказа которой возникает идиллический, возможно, несколько наивный взгляд на любовь и брак. Несмотря на всю неоднородность этих представлений, они противопоставляются новой идее брака, переданной писательницей вульгарно:
Задача брака, с нашей коммунистической точки зрения, — это физиологическое удовлетворение. ‹…› В новой жизни товарищ-женщина живет по тем же законам, что и товарищ-мужчина; если он больше ее не удовлетворяет, она идет в Губзагс, подписывает акт о раздельном проживании, ищет другого партнера, с которым она тоже может, при желании, расстаться, и в то же время строить новое государство. ‹…› Если один человек вас не удовлетворяет, пусть идет к черту, дорогу другому!
