Женщина - [116]
Йоко в страхе хотела бежать в комнату дежурной, но в этот момент часы там пробили час, зашаркала сандалиями сиделка. Йоко облегченно вздохнула и, спохватившись, проверила лед в пузыре, поправила одеяло. На полу в темноте поблескивало зеркальце, как раковина на дне моря. Йоко подняла его, прислушиваясь к шагам сиделки, переходящей от палаты к палате, и снова задумалась.
Что там, у нее дома? Ока приехал туда поздно ночью и, конечно, застал Курати. С присущей ему обстоятельностью Ока передал Курати все, что велела Йоко, а Курати, не стесняясь в выражениях, обругал Йоко за ее безумный каприз. Между Курати и Ока, как видно, шла глухая борьба за Айко. Курати в гневе швырнул на циновку переданную ему Ока пачку денег. Айко, своей красотой чем-то напоминавшая змею, из-под полуопущенных ресниц наблюдала за соперниками с недетским хладнокровием, словно все это ее не касалось. В другое время эта картина привела бы Йоко в такое возбуждение, как если бы она видела ее собственными глазами. Но сейчас, охваченная страхом смерти, она испытывала лишь отвращение. Как ничтожна душа человеческая! Ведь все живущее имеет конец, рано или поздно оно растворится в сером молчании вечности, и все же люди, как голодные черти, грызутся друг с другом, алчные и яростные. Как ничтожна душа человеческая! Ведь семена этого гнусного раздора посеяла сама Йоко! При этой мысли Йоко стала сама себе гадкой, как земляной червь. Стоило ли страдать от пустых иллюзий и беречь их, как самое жизнь? Даже Курати представлялся ей сейчас далеким и совсем чужим.
Йоко оглядела комнату так, словно видела ее впервые. В голой, без всяких украшений палате, похожей на монастырскую келью, было что-то успокаивающее. Только цветы, оставленные Ока у изголовья Садаё, да, пожалуй, сама Йоко, которая даже здесь не забывала прихорашиваться, казались легковесными и непрочными. Пылающее жаром лицо Садаё, уже не ведавшей никаких душевных тревог и шаг за шагом приближавшейся к смерти, казалось ей лицом святой. Йоко не отрывала взгляда от Садаё. Быть может, в этот момент она молила ее о прощении или взывала к Богу, чтобы Он сохранил девочке жизнь.
В палату вошла заспанная сиделка. Небрежно поклонившись, она подошла к постели больной, взяла у нее термометр и с равнодушным видом поднесла к свету, потом стала менять пузыри со льдом. Йоко помогала, хотя ей хотелось бы делать все самой, – она так любила сейчас Садаё, так благоговела перед ней!
– Саа-тян… Сейчас, только сменим лед, – мягко говорила она. Садаё широко открыла глаза и удивленно посмотрела на Йоко, словно не ожидала увидеть ее здесь.
– Сестрица?.. Когда вернулась?.. Недавно приходила мамочка… Не хочу, сестрица… не хочу быть в больнице, домой хочу, домой… Мамочка, мамочка, возьми меня домой… Скорее домой… Скорее домой… к маме…
Волосы зашевелились у Йоко на голове. Впервые за все это время Садаё произнесла слово «мама». И Йоко показалось, будто мать незримо присутствует здесь. Садаё рвется к матери. Какая глубокая и в то же время жалкая привязанность!
Сиделка ушла, и опять в палате стало тихо. Не переставая, жалобно стучали по лужам дождевые капли. Йоко со страхом вглядывалась в лицо сестры, которая в забытьи тяжело дышала, не подозревая, что находится между жизнью и смертью.
Сквозь шум дождя Йоко вдруг послышался отдаленный стук колес. Может быть, кто-нибудь с самого утра едет по делам? Йоко казалось, что эти звуки доносятся из какого-то другого мира. Но по мере приближения к больнице они становились все явственнее… Не Айко ли это?..
Куда девались тягостные раздумья о жизни, смерти, заблуждениях? В глазах Йоко появилась упрямая подозрительность. Она схватила зеркальце, причесалась, потерла щеки, затем под глазами, пригладила брови, оправила кимоно. И опять стала напряженно прислушиваться.
Хлопнула входная дверь, затем по коридору застучали шаги, и дверь в палату тихо отворилась. Йоко поняла, что это вернулся Ока. Только он мог так бесшумно открыть дверь. Вслед за Ока появилась Айко. Она поблагодарила Ока чуть заметным кивком головы и прошла в палату. Йоко сурово, в упор посмотрела на смиренно потупившуюся сестру, словно могла что-то прочесть у нее на лице. Но даже для острого взгляда Йоко кроткие, как у овечки, опушенные длинными ресницами глаза Айко оставались непроницаемыми. Йоко сразу рассердилась и поклялась в душе, что непременно все выяснит.
– А Курати-сан? – вдруг спросила она Айко. Тут только Айко подняла глаза на сестру, затем перевела взгляд на Садаё и снова исподлобья посмотрела на Йоко, но на ее вопрос так и не ответила, всем своим видом выражая недоумение. «Как она смеет!» Йоко была взбешена.
– Я спрашиваю, дядюшка тоже пришел вместе с вами?
– Нет, – коротко, почти грубо, ответила Айко.
И опять воцарилось неловкое молчание. Йоко даже не предложила Айко сесть. Хорошевшая с каждым днем, несколько полноватая Айко все так же спокойно и смиренно стояла перед ней.
Вернулся Ока, неся в обеих руках всякую мелочь. Взглянув на его вымокшее пальто, Йоко поняла, как досталось ему этой ночью, но не произнесла ни слова благодарности. Не успел он сложить вещи в углу комнаты, как она резко спросила:
«Потомок Каина» — это повесть о тяжёлой жизни крестьян Хоккайдо, значит, не сказать ничего. Нет, повесть совершенно о другом — о разрушении личности. Главная фигура повести — Нинъэмон, человек, которого вечная нищета, вечная погоня за куском хлеба сделали злым, подозрительным, не верящим никому и ничему. Он готов на преступление. Он не остановится даже перед тем, чтобы убить человека, стоящего у него на пути. А цель у него — разбогатеть. Он отчуждает себя от общества, работает день и ночь. Хочет сам, своими руками разорвать сети нищеты.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?
Представленные рассказы – попытка осмыслить нравственное состояние, разобраться в проблемах современных верующих людей и не только. Быть избранным – вот тот идеал, к которому люди призваны Богом. А удается ли кому-либо соответствовать этому идеалу?За внешне простыми житейскими историями стоит желание разобраться в хитросплетениях человеческой души, найти ответы на волнующие православного человека вопросы. Порой это приводит к неожиданным результатам. Современных праведников можно увидеть в строгих деловых костюмах, а внешне благочестивые люди на поверку не всегда оказываются таковыми.