Женить Темного Властелина - [77]

Женщина встает с бревна и идет в гущу зарослей. Когда за ней смыкаются ветки, оборотень произносит:

— Вы пока располагайтесь поудобней, она долго будет их искать, — встает, подходит к Ахрону, хватает его за воротник и произносит: — а с тобой мы поговорим наедине, внучок.

Лезет через заросли.

Темный зажмуривается, чтобы отскакивающие обломки веток не попадали в глаза. Когда он распахивает веки в следующий раз, он оказывается на другой поляне. Пустой поляне.

Оборотень ставит его на землю и делано строго говорит:

— Ну, внучок, а теперь рассказывай обо всем и с подробностями. Начинай с самого- самого начала.

Иллиор обреченно закатывает глаза, но все же начинает рассказ.

Тьяцла долго рассматривает очередного родственничка. Когда уже в десятый раз сканирует его пристальным взглядом с головы до ног, не выдерживает и произносит:

— Веня, значит?

Вампиреныш возмущенно сопит, бледнеет еще сильней, но пытается сдержаться. Девушка не придает этому значения, но не без ехидства спрашивает у Ириона:

— А почему, как зеницу ока? Хрустальный он что ли?

Она понимает, что сморозила что-то не то только тогда, когда вампир выпучивает глаза так, что они готовы вывалиться из орбит. Зажимает рот рукой, не понимая, что как вообще могла такое сказать.

Вениамин успокаивается и, расправив гордо плечи, с презрением произносит:

— Похоже, в вас просыпается настоящая эсхилльская сущность. Их склочность, вечное ехидство, готовность поддержать любую драку… Надеюсь, мне никогда не придется лицезреть ваш основной облик. Даже боюсь представить, на что вы будете похожи…

— А тебе, не все ли равно, Веня?.. Мы с тобой вряд ли еще увидимся когда-нибудь, но ты ведь не хочешь осознавать, что где-то совсем близко находится враг? — шипит Тьяцла, приближаясь вплотную к брату, который шарахается в сторону, но при этом огрызается:

— Заткнись, тварь эсхилльская!.. Не…

Он не успевает закончить мысль, а девушка, заслышав оскорбительные слова, рычит:

— Значит тварь? Значит эсхилльская? Ну, ты нарвался… — она медленно приближается к нему, угрожающе вытянув руки и готовясь вцепиться в глотку.

— Не подходи ко мне! — срывается на фальцет вампиреныш, пытаясь отскочить подальше, но натыкаясь спиной на край столешницы.

Ирион пытается вмешаться в разборки, но Тьяцла предостерегающе зыркает в его сторону. Тот захлопывает рот и отходит в сторону.

Девушка одним шагом преодолевает расстояние, отделяющее ее от Вениамина, наносит удар, попадая ровнехонько в глаз, и сбивает его с ног подсечкой под колено. Тот вереща падает, пытается, потирая лицо, встать, но Тьяцла прыгает сверху, придавливая всем весом.

Вампиреныш пытается извернуться, и попытка завершается удачей. Он придавливает эсхиллку к полу всем весом, бьет в ответ, но промахивается, попадает кулаком по доскам пола, взвывает от боли и принимается потирать руку, неосмотрительно предоставляя Тьяцле свободу для маневра, которой она с удовольствием воспользовалась.

Перекатив оглушенного болью брата в положение идеально подходящее ей, девушка обхватывает того за шею и начинает самозабвенно душить. При этом она осознает, что вампиру от этого ничего не будет.

— Как ты там меня назвал? — шипит она, как заправская змея. — Тварью эсхилльской, да? Так сдохни же… Вениамин… или лучше Веня?.. — последнее звучит с нескрываемой издевкой.

Она не слышит ни того, как по комнате, громко топоча и в полную глотку вереща извинения, носится Ирион, ни того, как открылась дверь и в дом зашли новые действующие лица, ее останавливает только голос Ахрона, внезапно раздавшийся в полной тишине, образовавшейся в ее голове:

— Что здесь происходит?

Тьяцла ослабляет хватку и поворачивается к нему. Ярость, клокочущая внутри, куда-то уходит, сменяясь странным чувством. Она вскакивает с вампиреныша и бросается к, вовремя подоспевшему, иллиору. Но коварный родственничек изворачивается из неудобного положения и хватает ее за лодыжку.

Девушка взмахивает руками, изо всех сил пытаясь удержать равновесие, но тот еще и дергает рукой назад, и она заваливается прямиком в обьятия Темного, который подхватывает ее и прижимает к себе. Она в свою очередь зарывается носом в его рубашку, сминая ткань руками.

— Что на этот раз стряслось? — шепчет Ахрон, наклоняясь ближе. Потом разгинается и обводит взглядом комнату. Девушка следует его примеру, осматривается, тихо вздыхает. Поглазеть им больше не на что.

— Он назвал меня эсхилльской тварью… — лепечет Тьяцла, поднимая лицо и заглядывая в глаза, а потом снова пряча его в складках одежды Темного.

— Ну, зачем ты так. Про эсхилл ведь правда. Не поручусь за тварь… Но нужно спокойно воспринимать критику в свой адрес, — тихо и вкрадчиво произносит иллиор.

Эсхиллка на это только едва заметно фыркает. Спокойно? А сам как воспринял письмецо от бабули? Описание предоставленное Кромом и реальный иллиор слишком сильно тогда разнились. Не собранный серьезный князь… Темный Властелин, а дерганый обиженный мальчишка, каковым является по меркам иллиоров.

— А она, — подает голос, молчавший до этого, вампиреныш и обличительно тычет пальцем ей в спину: — назвала меня Веней целых два раза!