Женить дипломата - [5]

После этого он довольно часто стал проводить время в столице, якобы, по делам службы. Ну, а чем все закончилось, ты уже и сам знаешь.

— Интересно, — Гуннар задумчиво поболтал в чашечке остатки остывающего чая, — Заговорщики уже тогда поймали его на крючок?

— Думаю, да. Как раз тогда он занялся поисками нового места, объясняя это разрухой, царящей в новом поместье. И, представляешь, место он искал не где-нибудь, а в твоем ведомстве.

— Нашел? — Гуннар знал, что несколько его сотрудников тоже попали под зачистку после раскрытия заговора, но высокопоставленный из них был только один. И звали его иначе.

— Нет, сметки не хватило. Пришлось снова просиживать штаны скромным счетоводом в ведомстве Рихарда. — мстительно усмехнулся Эрик. — Но, надо признать, другими своими талантами он воспользовался в полной мере.

— Это какими же?

— Дамы находили фон Моора очень привлекательным. И умелым. — Эрик притишил голос, быстро стрельнул глазами в сторону жены, — Опять же, молодой вдовец, обремененный детьми и заботами… Как тут не пожалеть?

— Это все хорошо и очень интересно, но при чем тут Мелисса фон Ратиборг? Она ведь все еще фон Ратиборг, если я правильно понял?

— Правильно. — Принц Эрик кивнул и пожал плечами. — Собственно, она тут совсем ни при чем. После ареста отчима наши люди обыскали поместье вплоть до последнего стога соломы, но девушка действительно оказалась ни причем. Но если хочешь, я подготовил для тебя бумаги, сам почитай.

— Почитаю. — Кивнул Гуннар, принимая плотную стопку бумаг. — Я же могу взять это с собой?

— Конечно. Никакой секретной информации там нет.

На следующий день Гуннар пригласил к себе остальных братьев, Генриха и Рихарда, чтобы обсудить прочитанное.

— Вот, — он положил на стол полученные от Эрика бумаги, — получается, все эти годы фон Моор прекрасно пользовался доходами с поместья, которое являлось приданым Мелли.

— А почему она до сих пор не вышла замуж? — Поинтересовался практичный принц Рихард. — Муж взял бы на себя управление поместьем и быстро указал бы господину „Длинные пальцы“[1] его место.

— Если верить местным, девица оказалась на редкость переборчива. И вообще, весьма нелюдимая особа. — Ответил на его вопрос кронпринц Генрих, быстро пробегая глазами протоколы допросов и опросов, собранные людьми Эрика.

— А если не верить?

— А если не верить, — задумчиво сказал Гуннар, — то сам посуди, кто же отпустит гусыню, несущую золотые яйца?

— Да, я тоже думаю, что до девушки все эти предложения не доходили. — Согласился с Гуннаром старший брат. — Но это все сейчас не так важно. Сестра Нильса-Кристофа не должна отвечать за мать и отчима. Мне вообще стыдно, что никто из нас за все эти годы о ней и не вспомнил.

— Да, надо было хоть Ратиборга спросить, что там и как. С другой стороны, Генрих, ты хочешь сказать, что действительно помнишь всю ту мелочь, которая болталась у нас под ногами, пока мы росли? — Скептически поинтересовался Рихард — А мне вот еще что интересно. Почему о ней не вспомнили мы, можно понять. Дружили мы, все-таки, не с ней, а с ее братом. А вот почему о ней не вспомнила мама, когда составлял список незамужних графских дочерей?

— Возможно, не сочла подходящей для Гуннара кандидатурой? — Пожал плечами кронпринц. — Девице уже за двадцать, да еще и репутация семьи подмочена.

— Скорее всего, — Гуннар усмехнулся, — мама, так же как и мы, о ней просто не вспомнила. А родня тоже не спешила напоминать, у всех свои дочки-внучки на выданье.

— Ладно, хорошо тут с вами сидеть, но мне через час надо быть на заседании военного совета. — Прервал неспешную беседу кронпринц. — Давайте решать, что делаем с Мелли и расходиться.

— А что тут решать? — Рихард пожал плечами. — Она не нищенствует, денег не просит. Попросить отца, чтобы подписал указ, дающий мальчишкам право носить другое имя, — это тоже ничего не стоит для королевства. Действительно, какой спрос с детей?! Опять же, родня от них давно отказалась, так что очередь за опекунством не стоит.

— А Тайная Служба?

— А в ведомство Эрика я влезать не хочу, пусть сами с Герцогом разбираются. Думаю, им там есть чем заняться, кроме как копаться в доносах на детей.

— Значит, договорились. — Подвел итоги кронпринц Генрих. — Попросим Эрика разобраться с доносами, а остальное — все, как ты сказал.

— Может, — с сомнением заметил принц Гуннар, — Съездить, присмотреться на месте, самим убедиться? Тут делов-то, полтора дня пути в один конец.

— Прости, братец, нету у меня сейчас лишних трех дней. — Генрих развел руками. — Отец совсем замучил этой подготовкой к свадьбе. И так смотр гарнизонов и маневры пришлось перенести.

— Я же не говорю, что всем надо ехать. Я бы сам…

— Что, неужели в Дипломатическом ведомстве закончилась работа? — Кронпринц изобразил искреннее удивление.

— Нет, конечно. Но развеяться тоже иногда не помешает. А то превращусь скоро в такого же старого брюзгу, как ты.

— Генрих, не отговаривай, пусть едет! — Хохотнул принц Рихард. — В прошлый раз, когда „развеяться“ захотелось Эрику, дело закончилось свадьбой. Пусть развеется, а то родители уже отчаялись его женить.

— Рихард… — В голосе Гуннара зазвенели предупреждающие нотки, — Не забывайся, братец. Иначе, когда ты останешься последним неженатым принцем в Люнборге, я за тебя перед отцом заступаться не буду.