Женись на мне снова - [35]

— Едем. Я предлагаю отправиться утром, — ответил он. — Если это тебя устраивает.

Полуоткрывшиеся губы Лауры были достаточно красноречивым ответом. Он не мог удержаться от того, чтобы не склониться к ним.

Едва переведя дыхание, Лаура почувствовала, как теряет над собой контроль. Поцелуй Энцо потряс ее до глубины души, по всему телу разливался томительный жар желания. «Я хочу его прямо здесь, — беспомощно подумала она. — Хочу, чтобы он наполнил меня собой до предела». Никогда, даже в самые волнующие моменты с Ги, она так страстно не желала мужчину!

Из окна виллы на втором этаже за ними наблюдал Стефано, не покидавший своего поста больше часа. Когда Лаура с пылающим лицом рассталась с Энцо у подножья северной лестницы, он негромко постучал в ее дверь.

— Стефано!.. В чем дело? — изумленно воскликнула она, увидев его на пороге.

— Можно с тобой поговорить одну минуту?

Она не хотела портить настроение себе и Энцо — вдруг он застанет ее в столь неподходящей компании? Однако Стефано приходился Паоло дядей, как раз сегодня проявившим к малышу столько дружелюбия и внимания. Подавив гримасу недовольства, Лаура отступила в комнату, оставив дверь открытой.

— О чем? — спросила она.

Стефано не стал ходить вокруг да около.

— Я видел, как вы с Энцо целовались в саду; — объявил он. — Нет уж!.. Позволь мне закончить. Я люблю тебя, Лаура, и потому обязан предостеречь. Мой брат опасен: когда-то на озере у него был роман с женщиной, и это чуть не кончилось для нее трагедией.

Страшным напряжением воли Лаура не позволила тому, что творилось в ее душе, отразиться на лице.

— То, что произошло в саду между мной и Энцо, нисколько тебя не касается, — холодно возразила она. — К тому же я скоро возвращаюсь в Штаты. Так что твои страхи напрасны.

Стефано продолжал оценивающе смотреть на Лауру. У нее внезапно возникло ощущение, что он и сам не прочь поухаживать за ней, хотя бы для того, чтобы заставить Энцо ревновать.

— Все равно будь осторожна, — посоветовал он. — Энцо страшно вспыльчив… подвержен приступам ярости… особенно часто на него накатывает тут, в имении. Как раз сейчас у него стресс после смерти отца. Долго он не продержится.

Не зная, что ответить, Лаура смотрела на него в оцепенении.

Сделав вид, что собирается уходить, Стефано выпустил последний заряд.

— Прежняя его любовница, — сообщил он, — попала из-за него в катастрофу. Они спорили, когда ехали на очень большой скорости. Он вырвал руль у нее из рук. Оба серьезно пострадали. Приглядись к нему повнимательней… там, у самых волос, на висках. Эти шрамы все еще заметны.

К этому времени оцепенение Лауры сменилось яростью. Ей противны были эти происки за спиной Энцо, с очевидной целью посеять в ее душе семена недоверия к человеку, который ей нравился.

А твой шрам на щеке — откуда? — Она решила пойти в атаку. — Ты получил его в драке?

— Ты спросила об этом очень кстати, — ответил Стефано со спокойным видом, что смутило ее еще больше. — Это от удара плетью, который нанес мне Энцо… нам было тогда по семнадцать лет… в тот год я поселился на вилле Волья.

Глава восьмая

Встречный ветер раздувал рукава, забирался в волосы, когда на следующее утро в спортивном автомобиле Энцо они мчались в Турин. Лаура никак не могла выкинуть из головы разговор со Стефано, хотя и старалась не придавать его словам большого значения. «Ты выслушала только одну заинтересованную сторону, — твердила она себе. — Дело не в Энцо, а в Стефано. В этой семье он отщепенец, потому и злобствует на брата». Назойливые предупреждения насчет склонности Энцо к буйству мало ее тревожили, поскольку у нее уже имелся свой опыт общения с этим человеком, зато слова Стефано о женщине с озера навязчиво звенели в ушах, портили настроение, придавая излишнюю нервозность тем немногим репликам, которые она бросала в ответ на замечания Энцо.

Когда они приехали в город, Энцо первым делом повез ее на ткацкую фабрику. Благодаря его налаженным связям их приняли как почетных гостей и организовали великолепную экскурсию. Она наблюдала, как ткут, окрашивают, сворачивают в рулоны шелковые ткани. Современное оборудование, состав красителей, исключительная точность дозировки компонентов красок всевозможных цветов и оттенков привели Лауру в восторг.

Лаура предпочла бы посидеть за ленчем вдвоем с Энцо в каком-нибудь тихом, укромном бистро, однако неудобно было отказаться от приглашения Джанфранки Морелли, координатора сбыта готовой продукции, устроившей для них обед в отдельном зале для приема гостей. За дорогим вином и изысканной закуской они втроем обсуждали трудности производства и сбыта шелка: недовольство профсоюзов, конкуренцию со стороны Кореи, уменьшающийся спрос на высококачественные ткани.

За столом Энцо держался великолепно. Вдали от виллы он не казался таким подавленным. И даже перестал тереть переносицу — значит, от него отступила головная боль. Возможно, он был рад оказии отвлечься от своего горя и принимал активное участие в разговоре.

Однако оказалось, что радоваться рано. Энцо вновь помрачнел, как только они зашли на выставку картин шестнадцатого века, устроенную в галерее небольшого палаццо возле Дуомо. Опередив ее на несколько шагов, он стоял как вкопанный перед портретом в позолоченной раме, пока она разглядывала миниатюрный пейзаж. Присоединившись к нему, Лаура застыла от изумления и, как зачарованная, уставилась на изображение священнослужителя, облаченного в красную кардинальскую мантию.