«Женевский» счёт - [8]

В записи 3–9 мая 1906 г. читаем:

«…Усталости он не знал, несмотря на то что спал очень мало, и был все время бодр и доволен. В последний вечер я сыграл кое-что на прекрасном рояле Бехштейна, что, по-видимому, доставило императору большое удовольствие…»

Музыку кайзер любил, питал пристрастие и к театру. Его не отличало мужество (если не сказать больше). Тому достаточно примеров. Есть свидетельство на сей счет и в дневнике адъютанта.

«…При обратном проезде «Под липами» собралась толпа, чтобы приветствовать императора, но публика видела немного, так как император проезжает по улицам исключительно в закрытом автомобиле (в наше время молвили бы: «в членовозе». — Ю. В.), так что полицейские принимают все меры, чтобы предупредить несчастные случаи (покушение на священную особу императора. — Ю. В.). Его Величество передал через меня начальнику полиции, чтобы старались держать публику в отдалении». (Запись 30 января 1906 г.)

Так, разумеется, безопаснее.

При чтении литературы о нем бросается в глаза его напыщенность и самоуверенность. Однажды он заявит:

«…Да, это правда, моим подданным вообще следовало бы попросту делать то, что я им говорю; но они желают думать самостоятельно, и от этого происходят все затруднения».

У кайзера сложные отношения с фракциями левых партий в рейхстаге, но в ответственнейший момент — в начале мировой войны — они выкажут абсолютную поддержку монарху. Это вызовет яростное негодование Ленина. В мировой социал-демократии только большевизм останется верным интересам трудового люда и станет последовательно выступать против бессмысленности и преступности мировой бойни. Все прочие партии — соглашательские, изменнические! Вильгельм Второй был подлинным властителем Германии и управлял ее внешней и внутренней политикой. В годы мировой войны (1914–1918) он являлся Верховным главнокомандующим Германских Вооруженных Сил. В воспоминаниях фон Гинденбурга немало строк отведено кайзеру. С 1916 г. фон Гинденбург руководил Генеральным штабом[6]. Описывая порядок работы в ставке, он отмечает:

«В обеденный час я регулярно ходил с докладом к Его величеству императору. К этому времени генерал Людендорф делал наброски картины положения. В более серьезных случаях я сам составлял доклад и, когда встречалась необходимость, испрашивал утверждение императором наших планов. Высокое доверие императора освобождало нас, во всех маловажных вопросах, от особого высочайшего утверждения… Прекрасная память императора сильно поддерживала нас на этих докладах. Его величество не только подробно штудировал карты, но и сам делал наброски».

Однако в годы войны реальная власть постепенно перемещалась к военным.

Жизнь Вильгельм Гогенцоллерн прожил долгую и скончался в возрасте 82 лет за 18 дней до нападения гитлеровской Германии на Советский Союз — 4 июня 1941 г.

Определенное представление дает о нем его биография, написанная немецким писателем Эмилем Людвигом вскоре после окончания первой мировой войны. В русском переводе книга появилась в 1929 г. (Л., изд-во «Красная газета»).

«…В течение тридцати лет к стопам этого государя непрерывным потоком стекалась лесть его подданных. Кайзер верил всему. Этот человек мнил о себе, что умеет читать в глазах и сердцах людей…

Осенью 1904 г. в Данциге (нынешний польский Гданьск. — Ю. В.) генерал Макензен при подаче рапорта поцеловал кайзеру на вокзале руку, и этот «мужественный» жест вскоре получил широкое распространение. В офицерском собрании лейб-гусаров один из… лейтенантов почтительно поднес к губам руку императора…»

Ничего подобного в России не наблюдалось. Разумеется, присутствовало обожание «священной особы императора», было и стремление расправиться с возмутителями спокойствия, давала себя знать и грубоватая насмешливость, порой столь неприличная, но руки государю императору никто не лобызал. Для русского дворянина сие представлялось унизительным за чертой XIX столетия.

А вот о войне:

«С момента начала конфликта у кайзера растет чувство германской гордости, и, хотя все эти враждебные ему монархи (Англии, России, Бельгии и т. д. — Ю. В.) — его родственники и происходят от одной с ним бабки или прабабки, он проводит между собой и ими резкую грань и пишет о „славянской измене, латинском высокомерии, чисто британской лживости…“».

Эмиль Людвиг выделяет одну из существенных черт в характере Вильгельма — «не принимать решений и не желать нести ответственность…». Тут проглядывает общность с Николаем Вторым, который подолгу откладывал серьезные решения, старался не замечать необходимости коренных изменений как в хозяйстве страны, так и в политическом устройстве, люто ненавидя Думу.

В войну Вильгельм «предоставлял все большую свободу действий представителям высшего командования и незаметно лишился всякого личного влияния». Само собой, военные не могли нахвалиться таким Верховным главнокомандующим.

Эрих Людендорф (1865–1937) заслуживает отдельного упоминания. Он и по сию пору одна из самых почитаемых личностей в военной истории Германии. Он так и остался генералом, не выслужив генерал-фельдмаршальство. В 1908–1912 гг. — начальник оперативного отдела Генерального штаба. В мировую войну — начальник штаба Восьмой армии, а вскоре и Восточного фронта — одна служебная стезя с Гинденбургом. А Восьмая армия — та самая, что в конце концов разгромила русскую армию генерала Самсонова и нанесла сокрушительный урон армии генерала Ренненкампфа (водился такой в Российских Вооруженных Силах, расстрелян красными в Таганроге в 1918-м).