Жена в придачу, или Самый главный приз - [12]

Маг усмехнулся:

– Уж кто бы говорил.

Мне даже чуть-чуть стыдно стало. Самую капельку. Опустила глаза, провела кончиком сапога по полу в показном смущении и покаянно вздохнула. Сегодняшняя выходка Юноны – просто ангельский жест в сравнении с тем, что в ее возрасте вытворяла я. Один из самых красивых залов гильдии до сих пор на реставрации. А ведь сколько лет прошло!

– Ты о чем-то хотел поговорить? – спросила я, украдкой намекая, что перевоспитывать меня вообще-то поздно.

– Скорее – поставить в известность, – огладив короткую, тронутую сединой бороду, Райн серьезно на меня посмотрел. – Я сегодня же поговорю с Драгором и попробую воззвать к его благоразумию. Ты не должна становиться призом, Фелиция. И пока решение главы не стало достоянием общественности, его не поздно изменить.

Мне бы искренне хотелось верить, что друг сможет повлиять на отца, но…

– Он не послушает, Райн. Даже тебя. Я говорила с ним вчера. Поверь, он непреклонен.

– Но попытаться все же стоит, – гнул свое маг, которому я за это была безмерно благодарна. – Он ведь не может не понимать, что магические игры непредсказуемы. Да, победа Трэя наиболее вероятна, но нельзя игнорировать вероятность неожиданности.

Его слова бальзамом пролились на мою терзающуюся переживаниями душу. Райн всегда понимал меня как никто другой и любил почти как родную дочь. Даже мечтал, чтобы Тамия однажды стала на меня похожей, в чем была определенная доля иронии.

Вечером я отправилась в свое тайное место, намереваясь беззастенчиво подслушивать. Райн сообщил о времени, когда придет к отцу, и в нужный час я подошла к папиному кабинету. Но вместо того чтобы в него войти или затаиться рядом, проскользнула мимо, приблизилась к огромной картине и, просунув за нее руку, нажала в нужном месте на стену. Раздался едва слышный щелчок, и холст поднялся, открыв проход в темный, заросший паутиной коридорчик. Как только я в него вошла, картина бесшумно опустилась на место, оставив меня в кромешной темноте.

Призвав огонь, я позволила ему полыхать над ладонью и привычным маршрутом двинулась вперед. Сколько раз пользуюсь этим ходом, столько даю торжественную клятву здесь прибраться. Не то бесконечным чиханием когда-нибудь точно обнаружу свое присутствие!

Гильдия полна тайных, переплетающихся между собой ходов. Их часто называют изнанкой, но большинство считает их не более чем мифом. Полагаю, о них известно лишь главам и некоторым значимым магам гильдии. Ну и, скорее всего, правительству.

Как-то в детстве мне довелось услышать разговор между отцом и Райном (да-да, я просто мастер подслушиваний!), где они упоминали о том, что изнанка иногда меняется, поэтому ее невозможно изучить до конца. К слову, ни отец, ни даже Райн до сих пор не подозревали, что мне известно местонахождение некоторых ходов и я время от времени беззастенчиво ими пользуюсь.

Зажав нос пальцами и в очередной раз беззвучно чихнув, я остановилась у знакомой деревянной стены, которая являлась не чем иным, как задней стенкой книжного шкафа. Прижалась к ней лицом так, чтобы глаз смотрел точно в специальное круглое отверстие, и увидела находящегося ко мне в профиль папу. Он восседал за письменным столом и выглядел при этом внушительно. Суровый, властный, явно привыкший командовать – все это читалось и в его позе, и во взгляде, и на волевом лице. Не знай я его так хорошо, наверное, даже немного испугалась бы.

Как раз в тот момент, когда белокурый боевой маг приступила к подсматриванию и приготовилась подслушивать, в кабинет вошел Райн. Далее последовала вступительная часть в виде приветствий и вопросов о самочувствии, во время которой я скучающе зевала, а затем стало интереснее.

– Ты ведь знаешь, о чем я хочу поговорить, – в упор глядя на главу, произнес Райн.

– Если о Фелиции, говорить не о чем, – отрезал отец, давая понять, что развивать эту тему не намерен.

Но Райн был не из тех, кто при виде папочки испытывал благоговейный страх и при малейшей угрозе ретировался куда подальше. За это я его и уважала.

– То есть твоя дочь в качестве приза магических игр – предмет, не достойный обсуждения?

– Она должна выйти замуж, и чем скорее, тем лучше, – упрямо произнес отец. – Отойдя от дел, я хочу нянчить внуков и быть уверенным в ее будущем.

Райн усмехнулся и покачал головой.

– Мы точно говорим о Фелиции? Очнись, Драгор, ей не нужно обзаводиться мужем, чтобы быть защищенной! Это же твоя дочь, и ты прекрасно знаешь, в кого она пошла характером. Она самостоятельна, самодостаточна и имеет право строить свою жизнь так, как считает нужным!

– Да! – невольно вырвалось у меня, и я тут же закрыла рот руками.

Но, к счастью, мой вопль остался неуслышанным.

Следующий ответ папы лишний раз подтвердил тот факт, что ослиное упрямство я тоже унаследовала от него:

– Фелиция должна выйти замуж, и точка. Она станет женой нового главы гильдии, что даст ей множество привилегий в обществе. Я не хочу, чтобы моя дочь каждый раз рисковала жизнью, выполняя сложные заказы и убивая смертоносных тварей!

«Это эгоизм!» – подумала я.

– Это эгоизм, – озвучил мои мысли Райн. – Драгор, девочка в состоянии сама определить, что для нее лучше. Но если это тебя не убеждает, подумай о том, что будет, если победу одержит не Трэй. Хочешь, чтобы твоя дочь досталась кому-то вроде Аграна?