Жена в наследство. Книга 1 - [16]

Одна из дверей тут же отворилась, и в проёме показалась молодая девушка, которая отчего-то сразу напомнила мне ромашку. Сияющая и изящная, словно полупрозрачный цветок на солнце: такие же пепельные, как у Хилберта, волосы – только чуть светлее, ясные голубые глаза и лёгкие веснушки на бледноватой коже, которые я разглядела даже на расстоянии. Она была простоватой, но привлекающей к себе внимание тут же.

За ней высунулась строгая и чопорная женщина с высоким пучком седоватых волос и забавными завитыми локонами у висков. Она глянула на йонкера, после – на меня и снова скрылась в комнате. Похоже, кто-то вроде компаньонки. А может, какая-то бабушка?

– Отец! – воскликнула девушка. Похоже, детям разрешалось обращаться к родителям без титулов и прочих условностей. – А я пропустила возвращение Хилберта. Надо же…

Она вышла к нам быстрым шагом, разглаживая подол свободного платья горчичного цвета, и тут же уставилась на меня – со спокойным любопытством человека, которому плевать на все мои возможные провинности перед их семьёй.

– Ничего удивительного, – усмехнулся Маттейс, обнимая её за плечо и чуть встряхивая. – Если бы ты почаще отрывалась от своих холстов, то замечала бы гораздо больше. Например, то, что не вышла сегодня к завтраку.

Девушка смущённо посмотрела на свои руки – и тут только я заметила, что они выпачканы красками, хоть она и пыталась их оттереть перед тем, как выйти из комнаты. Так и распирало спросить, как зовут дочь Маттейса, но меня останавливало то, что я, возможно – и даже скорей всего, – должна это знать.

– Позвольте представить вам, Паулине, мою дочь Дине. – Йонкер широко улыбнулся, сбросив притворную строгость. – Вы ведь раньше не встречались. По крайней мере, я очень на это надеюсь.

Опять шпилька в мою сторону – захотелось схватить Маттейса за грудки и, хорошенько встряхнув, прямо спросить, что я ему сделала. За что он так меня ненавидит, а заодно и его сын тоже. Но я лишь одарила его красноречивым взглядом, который должен был, по моей скромной задумке, отправить его в далёкие дали Прованских лугов. Жаль только, он не знал, что это такое. И, похоже, мне это удалось – мужчина ответил мне тем же.

– Я очень рада с вами познакомиться, мейси, – тут же сгладила мгновенное напряжение Дине. – Папа, позволь мне сопроводить Паулине дальше в её комнату. Она, верно, устала с дороги. Принесут её вещи, и я помогу ей разобрать их. Мы познакомимся поближе.

Судя по всему, йонкери просто хотела меня от него спасти. Маттейс не поддался, взглянул на дочь со снисходительной теплотой: видно, мало в чём он мог ей отказать. Но всё же покачал головой.

– Пойди пока хорошенько отмой руки, а то, боюсь, аарди дер Энтин просто не допустит тебя до своих вещей. А мы ещё перемолвимся с ней парой слов.

Девушка кивнула неохотно и скрылась в своей комнате, а йонкер распахнул передо мной другую дверь. Как раз послышались голоса на лестнице: видно, за нами уже поспевали слуги. Где-то там должна быть и Лаура.

Но как только дверь закрылась за нами, не успела я ещё оглядеться в своих освещённых десятком свечей покоях, как стальная твёрдость широкой мужской ладони припечатала меня к мощному телу Маттейса. Вспыхнуло в незажившем ещё боку болью. Неизвестно, что йонкер позволял себе с Паулине раньше, но тут меня едва не подкосило от того, как решительно и по-хозяйски его губы накрыли мои. Я совершенно ничего не успела сообразить. Но это был не тот поцелуй, который срывает пылкий влюблённый украдкой – это был знак власти и подчинения. Указание на то, где моё место. Меня захлестнуло той самой особой силой, которую я уже почувствовала в Хилберте, – она и правда способна была смять кого угодно. Но неведомо как внутри разросся будто бы некий щит, упругий, отгораживающий от перемалывающей всё в фарш воли Маттейса.

Я упёрлась ладонями в его грудь и толкнула что было силы. Он, наверное, мог меня удержать, но отступил. И тут же вытер губы тыльной стороной ладони.

– Не смейте, – выдохнула я, делая ещё шаг назад. – Не смейте больше так трогать меня!

– Хорошо… – неожиданно довольно выдал Маттейс с загадочным видом знатока, испробовавшего редкое вино. И, кажется, это слово означало вовсе не согласие с моим требованием. – Я в вас не ошибся. Большой потенциал. Не зря заплатил приличную сумму. Правда, не знаю, что вы напридумывали себе в дороге, мейси. – Он жёстко усмехнулся. – Но вы ведёте себя несколько странно нынче. Трогать вас я буду так, как мне заблагорассудится. Уж будем откровенны: я купил вас и всё, что у вас под юбкой, – тоже. Всё это не слишком мне нравится. Но давайте хотя бы попробуем привыкнуть. Всё ж впереди брачная ночь.

Вот это прекрасно! О ней-то я и забыла. Свадьба – не самая большая беда, учитывая, что тело «казённое», и Маттейс, будем честны, не самый плохой вариант мужа – хотя бы внешне. Иные, может, и позавидовали бы. Но вот ложиться в постель с незнакомым мужчиной – это верх того безрассудства, на которое я даже в пору беззаботной и порой разгульной юности не могла пойти.

– Спасибо, что напомнили, – едва не прошипела.

Умела бы плеваться ядом, как кобра – ей-богу, плюнула бы ему прямо в его бесстрастные, как куски гранита, глаза. Маттейс внезапно улыбнулся и отступил на пару шагов – даже вздохнуть захотелось облегчённо.