Жена в награду - [8]

В комнате сразу стало пусто. Никогда раньше в ней не было так пусто.

Имоджин поднесла к губам тыльную сторону руки и прикоснулась к следу его первого поцелуя.

– Дорогой братец, что ты сейчас поделываешь? – прошептала она.

Ночь перед свадьбой Имоджин провела без сна. Мэри разобрала кровать и ушла, Имоджин села у огня и стала ждать.

Она ждала ужасов.

Ужасы давно были ее старыми друзьями. Еще с тех пор, когда она была зрячая. Она боялась темноты.

Напрасно родители уверяли ее, что в темноте нет ничего страшного. Каждую ночь она съеживалась в комок, дожидаясь, когда заснет от изнеможения и наконец-то успокоится.

Потом наступил тот день, после которого темнота стала непрерывной. Страхи преследовали ее днем и ночью. Поначалу она не справлялась с ними, но со временем научилась закрывать разум от порожденных им чудовищ.

Но страхи разрастались при воспоминании о боли и о том, что причинило ей эту боль.

Она сидела и ждала, когда придут воспоминания. Скорчившись на коврике перед огнем, она вдыхала запах дыма, но в мыслях была далеко отсюда.

Вот ей снова шестнадцать лет. Кажется, что вокруг вечное солнце и смех. Даже страх не такой холодный и разрушительный, он приходит только ночью. Она еще слишком молода, чтобы видеть ненависть в глазах Роджера, понимать его порочную душу. Она плясала вокруг угрюмого братца и не замечала угрозу молчаливого хищника, подстерегающего ее солнечную юность.

В тот день она его не видела. Они прожили несколько недель в своем корнуоллском имении, и она совсем не замечала напряженного вида Роджера. Все складывалось так чудесно, что ей не было дела до его плохого Настроения и его странных, жестких, наблюдающих за ней глаз.

Она побежала по лестнице, ведущей на верх башни, чтобы лучше разглядеть орлов.

Он поймал ее в верхней комнате, прижал к стене и начал душить.

Сначала она была так ошеломлена, что не сопротивлялась, но потом пустила в ход руки, ногти, зубы, чтобы стряхнуть его с себя.

Он отодвинулся, дав ей вздохнуть, и она вцепилась в холодную каменную стену. Пахло кровью, которая стекала по его расцарапанному лицу.

– Это еще не все, дорогая сестра, – прошипел он. – Этому не будет конца.

Она не увидела, как он нанес удар, только услышала тошнотворный хруст сломанной челюсти, каменные ступеньки вздыбились ей навстречу, а потом наступило милосердное забвение.

Она очнулась в темноте; страхом отозвались в душе его пророческие слова: это никогда не кончится.

Даже здесь, за сотни километров от него, к ней подкрадывался его мрачный дух. При каждом визите он повторял свое обещание. Он больше не пытался применить насилие, как тогда в башне. Ему хватало терпения длить и длить пытку в ожидании ее полной покорности.

Но этого не будет, пока они оба живы.

Иногда Имоджин хотелось, чтобы кончилось вообще все. Часто от одной мысли, что придется провести еще день в темноте, ее тошнило так, что она кидалась к ночному горшку. Но сегодня в животе было непривычное спокойствие.

Она ждала рассвета, который ей никогда больше не суждено видеть, и старалась не думать о темноте. Почему-то она не думала о конце. Вместо этого вспоминалось тепло рук Роберта.

Это была первая ночь с того далекого времени, когда она не плакала.

– Имоджин Коулбрук! – в ужасе воскликнула Мэри. – Неужели ты всю ночь спала здесь?

– Нет, я вообще не спала, – пробормотала Имоджин, распрямляя одеревеневшее тело.

– Я бы и сама догадалась, под глазами фиолетовые круги. – Мэри поднесла к ее лицу свечу и прерывисто вздохнула. – Но ты все равно неземная красавица, разве что стала более хрупкой.

Имоджин слегка улыбнулась.

– Не ворчи. У тебя комплимент звучит как оскорбление.

– Ну что ты, я и не думала тебя оскорблять. Невест не оскорбляют.

– Почему? – заинтересовалась Имоджин.

– Это приносит неудачу, – важно сказала Мэри, но разрушила весь эффект, добавив: – Хотя, видит Бог, кажется, почти все приметы говорят о неудачах. Нам нужно то, что привлекает удачу.

– Может, любезное обращение ко мне принесет удачу?

Мэри подняла брови, но помогла Имоджин добраться до кресла и стала готовить ванну.

– Священник прибыл? – безразличным голосом спросила Имоджин, а сама сжалась в ожидании ответа.

Мэри ответила не сразу, она искала расческу.

– Ода, почти мгновенно. Когда сэр Роберт на что-то настроится, он становится всемогущим. Он заставил эту лентяйку Алису отскрести дочиста главный зал, установил алтарь и чего еще только не сделал.

Имоджин замерла.

– Он хочет, чтобы нас венчали там, внизу?

– Похоже на то, – ровным голосом сказала Мэри.

– Я не могу спуститься, Мэри, – в панике сказала Имоджин. – Меня никто никогда внизу не видел. Я не могу туда пойти.

Она качнулась к Мэри и схватила ее за руки.

– Скажи ему. Ты должна ему сказать. Мы можем обвенчаться здесь. Нет никакой разницы. Для него.

– По-моему, он не тот человек, которому можно указывать. Он все делает по-своему.

– Пожалуйста, – прошептала Имоджин.

Мэри вздохнула и высвободила руку.

– Я попробую, только сначала одену тебя. – Она подошла к комоду и стала выкладывать одежду. – Но мало шансов сделать невозможное, – недовольно пробурчала она.

– Нет. Я не буду венчаться в чертовой спальне.