Жена убийцы - [9]

Она зажгла свет. Мебель была современной, обстановка в гостиной отличалась скудостью. На ковролине сохранились знакомые вдавленные узоры, оставленные электростатической машиной для сбора пыли. Эксперты-криминалисты расстелили на ковролине листы термопластика и включили машину, наводящую на него электростатический заряд. После этого они провели по листам катками, обтянутыми мягким материалом. Все посторонние вкрапления в ворсе ковролина: волосы, волокна, пылинки и даже отпечатки обуви, образованные грязью, — прилипли к листам. Затем все обнаруженные улики были отправлены на анализ в лабораторию изучения улик ФБР в Вашингтон.

Десятки убийств и похищений раскрываются благодаря уликам, собранным с помощью электростатической машины. Преступники даже не догадываются о том, что ворс ковров и ковролина у них дома и ковриков в машине можно идентифицировать, — а также о том, что он так легко переносится с места на место. Как только подозреваемый установлен, в лаборатории смогут определить соответствие волокон, обнаруженных на месте преступления, с теми, которые взяты у него дома или в машине.

Обыкновенно криминалисты раскладывают листы термопласта только в тех местах, по которым с наибольшей вероятностью мог пройти преступник. Здесь же оставленные электростатической машиной узоры расходились до самых отдаленных уголков ковролина. Болдуин сказал правду: он обследовал место преступления досконально. И ничего не обнаружил.

Достав телефон, Ярдли открыла файлы, присланные Болдуином: первые отчеты полиции Сент-Джорджа, материалы следователей ФБР, в том числе результаты осмотра места преступления, анализ характера брызг крови, данные токсикологической экспертизы и протоколы вскрытия. Последние, пока что еще не в окончательном виде, занимали больше пятидесяти страниц.

Согласно предварительному заключению патологоанатома, обе жертвы умерли от потери крови — попросту истекли ею. На руках Райана Олсена имелись многочисленные порезы, на пальцах и ладонях. Он пытался сопротивляться, вероятно, даже после того, как ему перерезали горло.

Характер ножевых ранений и тип использованного лезвия установлены не были. Как сказал Болдуин, все указывало на то, что преступник дополнительно поработал над ранами, чтобы исключить идентификацию лезвия. У Ярдли мелькнула мысль: он делал это в перчатках или же ему хотелось ощутить своими пальцами прикосновение к влажным от крови тканям порезов?

Полицию вызвали соседи Олсенов после того, как Айзек, их единственный сын, утром на следующий день открыл дверь в спальню своих родителей и увидел самый страшный кошмар в своей жизни, ставший явью.

Убрав телефон в сумочку, Ярдли прошла на кухню. На стене над плитой висела толстая деревянная дощечка с надписью: «Кухня — сердце дома». Заглянув в холодильник, Джессика увидела знакомые продукты — такими же был заполнен холодильник у нее дома, когда Тэра была маленькой: небольшие упаковки пиццы, гамбургеры, вафли с черничным джемом, сок. Она закрыла холодильник. Ей не хотелось идти в спальню, поэтому Ярдли прошла в гостиную в конце коридора. Большой плоский телевизор, стереосистема, стеллаж с видеодисками. У стеллажа лежал планшет. Джессика взяла его и включила. Планшет загрузился без пароля. Он был перепачкан чем-то липким, карамелью или шоколадом. Ярдли предположила, что это планшет Айзека. Открыв папку с фото и видео, она включила первую видеозапись.

Держа планшет в руках, ребенок снимал, как его родители готовят ужин. Райан рассказывал жене про статью в журнале, которую он прочитал, а Айзек подсматривал из-за угла. Притворившись, что он этого не видит, Райан сказал:

«Думаю, нужно отправить Айзека к деду и бабушке. Он не убирает за собой, так что ему будет лучше пожить там».

«Согласна», — Обри улыбнулась.

«Папа!» — испуганно воскликнул мальчик.

«Что? Айзек, так ты все слышал?»

Джессика печально улыбнулась.

Схватив сына, Райан принялся его щекотать. Мальчик засмеялся и выронил планшет. Запись оборвалась.

Ярдли положила планшет на место, чувствуя, что семейство Олсенов ей понравилось бы. Затем, шумно вздохнув, направилась в спальню.

Глава 7

Ярдли остановилась перед дверью в спальню. Двустворчатая дверь с бронзовой фурнитурой. Она мысленно представила себе, как Айзек утром распахнул обе створки… и увидел то, что увидел. Взявшись за обе ручки, она толкнула двери, как это сделал бы ребенок.

Казалось, комната встретила ее безмолвным криком.

Одеяло забрали на экспертизу, но матрас остался. Кровь, высохнув, приобрела матово-серый цвет.

Желтые пронумерованные бирки обозначали места, где были взяты образцы разбрызганной во все стороны крови. Ковролин рядом с кроватью был покрыт сплошной коркой; брызги виднелись на потолке, на трех стенах и на окне, выходящем в долину.

Впервые Ярдли увидела следы крови, фонтаном хлеставшей из рассеченных крупных артерий, на фотографиях жертв Эдди Кэла. После того как прошло первое оцепенение, вызванное его арестом, она заставила себя просмотреть снимки с мест преступлений, посетить могилы жертв и посмотреть интервью с теми, кому посчастливилось выжить. Как впоследствии объяснил ей психолог, для нее это было формой самонаказания. Ярдли наказала себя так жестоко, что это нанесло тяжелейшую рану ее психике. Потребовались годы, чтобы залечить эту рану.