Жена Темного Властелина. Инструкция по применению - [18]

— Вы не успеете, — рыкнул мужчина.

— Манорик, либо ты начинаешь вести себя хорошо, либо я лично возьмусь за твое воспитание!

— Ой, я был плохим мальчиком! — захохотал наш пленник, после чего поинтересовался, — И что ты сделаешь?

— Я придумаю, — заверила я мужчину. Достаточно было просто показать один раз все ту же салатовую палку, как мужчина мигом указал на ключ и подозрительно притих.

— Лин, как нам добраться до города побыстрее? — спросила я у девушки, отложив ключ.

— Разве что на лошадях. Только конюшня заперта обычно, — вздохнула подруга по несчастью.

— Это из‑за этого ты прошлый раз пешком бежала? — спросила я, дождавшись кивка и обдумывая, как быстро добраться до города.

— Может, вы обратите внимание на меня и развяжите? — полюбопытствовал наш пленник.

— Не волнуйся, обратим — не рад будешь!

— Скажи, а слуги тебя будят по утрам? — уточнила я спустя пару минут, когда расспросила Лину о местоположении конюшни.

— Нет, ждут, пока я проснусь, — самодовольно ответил Манорик.

— Вот и славно! — радостно воскликнула я.

— Почему? — заинтересовался мужчина, который уже смирился со своим положением и был готов на все, лишь бы живым оставили. Прибить его, конечно, можно, но я для него придумала наказание похуже.

— Не положено тебе знать. А где мои вещи? — грозно спросила я.

— В шкафу.

— В этом нет! — кивнула я на шкаф с кучей 'интересных' приспособлений.

— Не в этом. Может, снимешь оковы? Я вам ничего не сделаю. Честно — честно! — Манорик подергал руками, пытаясь освободиться. — Хорошие наручники! — проворчал он, перестав дергаться.

— Угу, я поносил, теперь твоя очередь, — ответила я.

— Они жуть как неудобны! — пожаловался Манорик. Странно было видеть грозного мужчину столь безобидным, хотя, что ему собственно остается делать? Только втереться в доверие и обвести наивных девушек. Пардон девушку и парня вокруг пальца, или какого‑то другого места.

— Неудобны? Ты заметил? А когда жену ими приковывал и бил, думаешь, ей удобно было? — прошипела я, огрев его палкой, которую все еще сжимала в руках. Настолько плохих намерений у меня не было, но все, что не делается, лечить врачу. А судя по крику, который я едва успела остановить своей универсальной палочкой — выручалочкой, попала по маленькому другу в штанах, именуемому в научной литературе мужским инструментом.

— Ну, чего ты орешь? — а у мужика аж слезы из глаз брызнули. 'Леа, его нельзя жалеть!' — подбодрила я себя, нарисовав картинку того, как этот мужлан издевался над Линой. Поплохело, но помогло! — Больно? А будет еще больнее, если не будешь нас слушаться! — поспешила заверить, думая, как бы отомстить без вреда для собственной психики.

— Буду послушным! — пообещал Манорик, — а, может, откроете наручники? Я вас тогда отпущу сам. Вам же все равно не сбежать из замка!

— Конечно! — улыбнулась я.

— Что, правда? — не поверил своим ушам Манорик.

— Угу. Вот сейчас ванну тебе расслабляющую налью, потом оковы сниму и массаж сделаю!

— Ого, паренек! Да ты кладезь талантов! — засмеялся Манорик, похрюкивая.

— Ты еще не знаешь, насколько большой, — я извлекла из шкафа свою сумку и меч. Проверив вещи, обнаружила, а точнее не обнаружила ни одной монеты в кошельке. Смертью храбрых пал и браслет, подаренный Киром — теперь все пути к отступлению отрезаны. Зато нашла еще один небольшой тюк с каким‑то барахлом. Рядом Лина радостно вскрикнула — это оказалась ее одежда и еще кое‑что.

— О, а это что у нас? — меня заинтересовал этот сверточек.

— Это косметика моя. Она мне так и не пригодилась, — грустно вздохнула Лина, натягивая на себя первое попавшееся темно — серое платье простого кроя длинной до пола.

— А вот сейчас и пригодиться! — я схватила сумочку и высыпала содержимое на кровать.

— Да у тебя тут целое сокровище!

— Угу. Это папа мне на свадьбу подарил. Лучшее качество от местных мастеров, — ответила девушка.

— Приступим!

— А, может, не надо? — робко спросил Манорик.

— Может и не надо, но выбирать тебе не приходиться, — пожала я плечами. — Рисую я не очень, но это ничего. Так, дорогой, раз тонального крема для твоего типа кожи нет (просто оттенка "старый поросенок" еще не придумали), то будем обходиться тем, что есть. О! У нас просто обилие теней! А ну закрой глаз!

— Нет! — взревел мужчина, мотнув головой.

— А в глаз? — предложила я, прицеливаясь пальцем. Пробормотав какое‑то проклятие, мужчина все же зажмурился. Не теряя времени, я поспешила нанести на веки ярко — голубые тени. И ничего, что под цвет глаз не подходят, зато фингал отменно оттеняют! Пару раз попала в глаз карандашом, но ведь это мелочи.

— Скажи 'о — о-о — о'! — попросила я.

— Зачем? — подозрительно глянул на меня Манорик.

— За надом. Либо 'о', либо носок! — сказала я, и пленник мигом исполнил мою просьбу. Надо запомнить этот метод шантажа для братцев — действует безотказно!

Манорик не успел опомниться, как его губы приобрели цвет не очень спелой вишни. Образ женщины легкого поведения прошлого столетия довершили румяна на полщеки и красный лак для ногтей. Решив не останавливаться на достигнутом, я все там же помадой дорисовала на лысине сердечко — кто увидит, однозначно оценит!