Жена напрокат - [9]
Академический бородач восторженно выхватывал из тайников древнего сердца самые яркие эпитеты и безотчётно стрелял ими в прелестницу.
Молодые не слышали его.
Они сидели молча, смотрели друг на друга и улыбались.
Девушка вмельк обернулась.
Ой и глаза!
Столько тепла, что в них может наверняка сгореть весь белый свет. Может и отогреться. И ясные синие угольки дарили молодое тепло вихрастому принцу.
К ним глыбисто придвинулась кондукторша.
– Три, – подал монету юноша.
Кондукторша пошатала плечами.
– Вас же двое?
– Трое.
– ?!
Юноша привстал. Наклонился к самому лопушку уха кондукторши и торжественно доложил:
– Трое нас. Она (взгляд на девушку), я и наша любовь. Наша любовь уже взрослая. И зайцем не хочет ездить.
Пассажиры засияли.
Я – тоже.
А. Я. Безбилетный. 20 января 1963
Маневры женского сердца
Женщины – лучшая половина человеческих бед.
Г. Малкин
Да кто ж его знал, люди добрые, что свахе взаправде и первая чарка, и первая палка, и вестка в суд?
Намудрёхала я на свою головушку.
Как моргать перед судом праведным, народным?
Я вам как на суду божьем выкладу своё горе. Всё легче…
Муж у меня, две девочки. Такие хорошули! И муженёк пригожий. Без хвастовства.
Живём как люди.
Всё б ладно, да во мне, в ходячем пережитке, бес свахи засел. Так и подмывает то помирить кого, то познакомить да навсегда свести.
Три пары сроднила. Живут!
А на четвёртой повестку притаранили в суд!
Ну…
Как-то распотрошили Малаховский райсобес и тамошнего инспектора Тонюню Амплееву перекинули к нам. На укрепление.
Учёная, не замужем.
– Надоело, – жалуется, – молодиться.
Я будто ждала:
«Бегает у меня на примете один бесхозный партизаник. Может, глянешь?»
«А чего? Давай!»
Восьмого Марта обоих привела на вечер в дом культуры.
Со стороны показала её ему. Мой Матушкин (интересная фамилия, когда читаешь с хвоста) аж затрясся:
– Хор-роша до поросячьего визга!
Показала потом его ей. На вздохе доложила она:
– По нашей бедности беру на баланс.
В перерыв ненароком столкнула.
После вечера проводили они меня до калитки, простились честь по чести со мной, и пошли ворковать мои голубята.
Тоня – нерослая, хрупкая. Но пальца в рот не занашивай.
А Иван такой смирнуша… На курицу не посмеет косо глянуть. С лица судьбой не объегорен, да хватки нет в делах сердечных. Живёт напротив, всё канючил: подзнакомь да подзнакомь с кем-нибудь. За тридцать, а девушки нет.
Ну…
Сжалилась я да и возьмись в год кролика женить старого холостяка.
Редка девушка ни на кого не держит сердечных видов.
Заговорила с Тоней.
– Что вы! – вздохнула. – Никого! Одного служивого семь лет заочно обожала. Товарка адресок удружила. Ка-ак он писал! А потом заглох, как танк. Я его письмами чай вскипятила. И всё.
Раз она обронила – есть на прицеле в Малаховке какой-то Сергей. Очень юный, очень красивый и совсем ей не пара.
Я не придала значения этому компоту.
А этот Сергуня и смажь все мои хлопоты!
Ладно. Про Сергуху потом…
Ходят мои молодые, ходят…
Ей жужжу про него – ангел, золотой и всё остальное такое. Ему про неё – то же.
Вижу, Иван без её согласности не дыхнёт. А ей хоть бы хны.
Знай она ноет:
– Тоска-а с ним. Придёт вечером… Я читаю. Сядет напротив, вымолчит часа два и уплёлся. Ни в кино, ни на танцы-скаканцы. Мученье без взаимности, а не любовь!
– Ничего. Распишетесь – слюбитесь!
Перед Маем Тоня увеялась в Малаховку в командировку на полтора месяца.
Заявилась до срока и пылает вся нервною любовью:
– Сваха! Поговори с ним. Сегодня или никогда!
Я Ивана в обточку.
А он, сердечный, остолбенел:
– Тако вразушки?!.. Как кирпичиком из-за угла… Сегодня и нельзя – воскресенье. Загсок на отдыхе.
Расписались они в понедельник утром.
Как я была счастлива! Наверное, больше молодых.
Их поздравляли все.
Заведующая райсобесом дала Тоне трехдневный отпуск.
Но Тоня сказала – снова поедет в Малаховку довершать командировку.
Её уговаривали, да она была неумолима.
– Мамочка! – звонила в Малаховку. – Радуйся или плачь. Я вышла замуж!
– Ты ж ещё вчера не заикалась!
– Вчера было вчера. А сегодня я, мама, законная жона! Встречай!
Все зажужжали: нехорошо в первый час замужества покидать законного супруга!
Тоня махнула рукой и пошла, покачивая гордыми бедрами, к автобусу.
– Не к добру, – выдохнули райсобесовцы хором и стали гадать, будут ли жить молодые.
В субботу она нагрянула в наши края в победном сиянии. Тут насыпались матушкинские родичи, и спелась вечеринка.
С полувечера Тоня нахохлилась, как курица на яйцах, обхватила голову руками и отвернулась от жениха.
Дом так и замер.
Иван раскис, не знает что делать.
Показываю: обними!
Он опасливо обвил талию и таращится на меня. Что дальше?
Вижу, рука плеть плетью висит, подрагивает. Где ж там нежности выскочить?! Показываю: поцелуй, позвони вниз! Дзынькни крепенько хоть разок!
Вспотел, растерянно пялит глаза то на меня, то на Тоню.
Отдохнул малость.
Решился, потянулся.
Она брезгливо оттолкнула.
Всё разгуляево онемело.
Жених безмолвно – в слёзы.
Его матушка и воскликни:
– Господи! Да это ж слёзы божьей радости!
Вызвала я в сени Тоньку.
Так и так, что ж ты, кнопка бесчувственная, сваху в грязь благородным лицом? Я ж тебя ангелом навеличивала! А ты что творишь, шизокрылая?
Героиня романа «Оренбургский платок» – вязальщица знаменитых оренбургских платков, натура самобытная, стойкая, цельная. Писатель «разрешил» ей самой поведать о своей трудной судьбе, что придало повествованию яркую, неповторимую, пленительную выразительность.
Грузинская поэма «Кавказушка» воскрешает необычные события Второй мировой войны.Простая грузинка мать отправилась на фронт к раненому сыну в Россию, под Новороссийск, и через некоторое время уже с выздоровевшим родным сыном бок о бок с русскими сражалась против общего врага на кубанской земле.За эту поэму автор удостоен Всероссийской литературно-художественной премии «Золотой венец Победы» за 2011 год (Москва).
«Неужели мы никогда не расплатимся ничем за пренебрежение к истории своей, воплощённой в конкретной старухе, старике? В единичной, частной судьбе, которая неотделима от судьбы Отечества?»Эти строки я с удовольствием взял бы эпиграфом к этой повести, настолько метко в них слита суть произведения.Простая история. Двое прожили совместную долгую жизнь. Коллективизация. Война. Оккупация. Восстановление… Жили одними заботами со страной.Нажили они семерых детей. Но брак так и не зарегистрировали. Так получалось – за неотложными делами всё некогда было.
Остросюжетный роман «Сибирская роза» повествует о трагической судьбе потомственного врача-онколога Таисии Викторовны Закавырцевой. Тридцать лет сибирская волшебница, Воительница излечивала раковые заболевания, сочетая опыт народной медицины с официальной.
Это сборник коротких рассказов в русских народных пословицах, поговорках, присловьях, приметах, загадках обо всём том, что окружает человека. Мне не хочется выводить самого человека за рамки этих своеобразных рассказов, поскольку для человека «природа не храм, а мастерская, и он в ней работник». Не потому ли народ, слагая пословицы, скажем, о зверях или птицах, не забывал в этих пословицах и самого человека?Примета - дитя опыта. Многовекового опыта народа.Она заслуживает глубокого внимания и изучения.Анатолий Санжаровский.
В основу повести положен рассказ мальчика о том, как он в войну, в свои пять лет, ездил с мамой на последнее свидание с отцом, чья часть прибыла на передышку и пополнение в Батум. Вскоре после этой встречи отец погиб на фронте.