Жена между нами - [8]

Мама однажды спросила Нелли, почему она не захотела стать «настоящим» учителем, и не поняла, почему Нелли это обидело.

Чувствовать в своей руке пухлую доверчивую ручку; встречать изумленный взгляд ребенка, когда он впервые расшифровал буквы и сложил слово; наблюдать за тем, с какой свежестью впечатлений он смотрит на мир – разве она могла объяснить, как дорого ей это было?

Она всегда знала, что хочет учить, как некоторые дети знают, что хотят стать писателями или художниками.

Нелли слизнула масляную крошку с пальца и достала из сумки записную книжку и пачку карточек с «оценками», которые собиралась раздать родителям. Они платили 32 000 долларов в год за то, что их дети проводили здесь несколько часов каждый день; Портеры с их вигвамом были не единственными, кто предъявлял требования. Каждую неделю Нелли получала имейлы. Например, от Ливайнов с просьбой давать дополнительные задания одаренной малышке Ризи. Номера учителей были указаны в справочнике детского сада на случай чрезвычайной ситуации, но некоторые родители слишком широко понимали слово «чрезвычайный». Однажды Нелли пришлось ответить на звонок в пять утра, потому что Бенетта стошнило ночью и его мама хотела знать, что он ел накануне в школе.

Этот тревожный звонок посреди ночи заставил Нелли включить все лампы в комнате, и она не смогла заснуть, даже когда оказалось, что повод совершенно безобидный. Чтобы выплеснуть адреналин, она разобрала тогда все вещи в шкафу и комоде.

– Ну и фифа, – сказала ее соседка Сэм, когда Нелли рассказала ей про звонок. – Почему ты не выключаешь телефон перед сном?

– В следующий раз так и сделаю, – соврала Нелли, зная, что не воспользуется советом.

На пробежке или по дороге на работу она никогда не включала музыку в наушниках на полную громкость. И старалась не возвращаться домой поздно вечером.

Она хотела быть настороже в случае опасности.

Нелли делала последние заметки за своим столом, когда услышала стук в дверь и, подняв голову, увидела Портеров. На нем был темно-синий костюм в тонкую полоску, на ней – ярко-красное платье. Они как будто собрались в филармонию.

– Добро пожаловать, – сказала она. Они подошли и пожали ей руку. – Присаживайтесь.

Она подавила улыбку, заметив, как они пытаются усесться поудобнее на шатких детских стульчиках за столом для полдника. Она сама сидела на таком же, но уже давно привыкла.

– Как вы знаете, Джона – чудесный мальчик, – начала она.

Каждая встреча с родителями начиналась в преувеличенно жизнерадостном тоне, но в случае с Джоной это была правда. Стену ее спальни украшали рисунки ее любимых учеников, и среди них был ее портрет в виде зефирной женщины работы Джоны.

– Вы заметили, как он держит карандаш? – спросила миссис Портер, доставая из сумочки записную книжку и ручку.

– Мм, я не…

– Ладонь пронирована, – перебил мистер Портер. Он продемонстрировал, как лежит ладонь, взяв ручку жены. – Видите, как он изгибает руку? Как вы считаете, нам стоит записать его на физиотерапию?

– Ему ведь всего три года.

– Три и три четверти, – поправил мистер Портер.

– Да, конечно, – сказала Нелли. – Но у многих детей к этому возрасту еще не развиты моторные функции…

– Вы ведь из Флориды? – спросил мистер Портер.

Нелли моргнула.

– Как вы… простите, почему вы спрашиваете?

Она точно никогда не говорила Портерам, откуда родом. Она всегда старалась не раскрывать подробностей о своем прошлом.

Уклоняться от ответов на вопросы было легко, стоило только выучить пару приемов. Если спрашивали о детстве, нужно было начать рассказывать о домике на дереве, который построил для тебя отец, и о черной кошке, которая думала, что она собака, и вставала на задние лапы, выпрашивая еду. Если речь заходила о колледже, можно было заговорить о сезоне, в который твоя команда не проиграла ни одного матча, или о работе в столовой кампуса, где она однажды устроила небольшой пожар, поджаривая тост, и эвакуировала всех посетителей. Секрет в том, чтобы благодаря длинным красочным историям не было заметно, что ты на самом деле ничего не рассказываешь о себе. Следует избегать деталей, которые могут выделить тебя из толпы. Не стоит уточнять год выпуска. Можно врать, но только когда это совершенно необходимо.

– Так вот, здесь, в Нью-Йорке, все по-другому, – говорил мистер Портер.

Нелли внимательно смотрела на него. Он был старше ее лет на пятнадцать и, судя по акценту, родился на Манхэттене. Их пути вряд ли когда-то раньше пересекались. Откуда он мог знать?

– Мы не хотим, чтобы Джона отстал, – сказал мистер Портер, откидываясь на спинку стула и снова выпрямляясь, чтобы не опрокинуться.

– Мой муж хочет сказать, – вставила миссис Портер, – что осенью мы будем поступать в подготовительную школу. Наша цель – престижные учебные заведения.

– Понимаю, – Нелли попыталась сосредоточиться на теме разговора. – Это, конечно, полностью ваше решение, но я бы советовала подождать еще год.

Она знала, что Джона уже ходит на курсы китайского, карате и уроки музыки. Дважды за прошедшую неделю она замечала, что он зевает и трет заспанные глаза. Здесь он, по крайней мере, сможет вволю строить замки из песка и складывать кубики.