Лондон, 2017 год
Я – та девушка, которая кажется вам знакомой, но вы никак не можете вспомнить откуда.
Ложь – это то, чем я зарабатываю на жизнь. Лучше всего я умею становиться кем-то другим. Единственная моя часть, которую я все еще узнаю в зеркале, – это глаза. Они смотрят с загримированного лица выдуманного человека. Еще один персонаж, еще одна история, еще одна ложь. Я отворачиваюсь, собираясь расстаться с очередной ложью на ночь, и на секунду останавливаюсь, глядя на надпись на двери гримерки:
Моя фамилия, не его. Я ее не меняла.
Наверное, потому, что в глубине души я всегда знала, что наш брак будет длиться, только пока жизнь не разлучит нас. Я напоминаю себе, что мое имя определяет, кто я такая, только если я сама это позволяю. Имя – это всего лишь набор букв, поставленных в определенном порядке. Не более чем прихоть родителей, ярлык, ложь. Иногда мне мучительно хочется составить из этих букв что-нибудь другое. Кого-нибудь другого. Новое имя для новой меня. Той, которой я стала, пока никто не видел.
Знать, как зовут человека, – не значит знать его самого.
Мне кажется, вчера мы все испортили.
Иногда именно те, кто любит нас больше всех, делают нам больнее всего. Потому что могут.
Он сделал мне больно.
У нас вошло в дурную привычку причинять друг другу боль. Чтобы починить, иногда нужно сломать.
В ответ я сделала больно ему.
Я проверяю, не забыла ли я положить свою последнюю книжку в сумку, как другие проверяют, не забыли ли ключ или телефон. Время бесценно, его нельзя упускать, и чтобы убить свое, я читаю на съемочной площадке в перерывах между сценами. С самого детства я предпочитала жить вымышленными жизнями других людей, прятаться в историях, которые заканчиваются лучше, чем моя. Мы – то, что мы читаем. Убедившись, что все на месте, я ухожу. Возвращаюсь к тому и туда, откуда пришла.
Вчера ночью случилось нечто очень плохое.
Я так старалась сделать вид, что ничего не случилось, пыталась выложить из воспоминаний другую картину, но я все еще слышу его слова, полные ненависти, чувствую его руки у себя на шее и вижу выражение, которого никогда раньше не видела на его лице.
Я все еще могу все исправить. Могу починить поломанное.
Самая опасная ложь – это та, которую мы говорим сами себе.
Это была просто ссора, вот и все. Каждому, кто любил, приходилось и ссориться.
Я иду по знакомым коридорам киностудии «Пайнвуд», оставляя позади гримерку, но не собственные страхи и сомнения. Ноги двигаются как-то медленно и неуверенно, как будто они специально стараются оттянуть момент возвращения домой, боятся того, что ждет нас там.
Я любила его и все еще люблю.
Мне кажется, что важно об этом помнить. Мы не всегда были такими, какими стали. Жизнь меняет человеческие отношения, как море меняет очертания песчаного дна, – размывает дюны любви, формирует берега ненависти. Вчера вечером я сказала ему, что все кончено. Я сказала, что нам нужно развестись, что на этот раз я действительно этого хочу.
На самом деле я не хотела.
Я забираюсь в свой «рендж ровер» и еду в сторону культовых ворот киностудии, приближаясь к неизбежному. Я немного изменяю свою форму: прячу углы, которые не хочу никому показывать, загибаю свои острые края так, чтобы их не было видно. Человек в будке на выезде машет рукой, его лицо принимает приветливое выражение. Я заставляю свое лицо улыбнуться в ответ и уезжаю.
Для меня актерская игра никогда не была способом привлечь внимание и оказаться на виду. Я занимаюсь тем, чем занимаюсь, потому что больше ничего не умею и потому что это единственное занятие, которое делает меня счастливой. Для большинства людей застенчивая актриса – это оксюморон, но это как раз про меня. Не все хотят быть кем-то, некоторые просто хотят быть кем-то другим. Играть роль легко, а вот быть собой мне как раз сложно. Меня тошнит перед каждым интервью и мероприятием. Мне становится физически плохо, я заболеваю от нервов, когда мне приходится встречаться с людьми, будучи собой. Но когда я выхожу на сцену или стою перед камерой, перевоплотившись в кого-то другого, мне кажется, я могу летать.
Никто, кроме него, не понимает, кто я на самом деле.
Мой муж полюбил меня такой, какой я была раньше. Успех пришел ко мне относительно недавно, и как только исполнились мои мечты, начались его кошмары. Сначала он старался меня поддержать, но ему не нравилось мной делиться. И все-таки каждый раз, когда тревога разрывала меня на части, он вновь собирал меня по кусочкам. Что было любезно с его стороны, хотя он и делал это в собственных интересах. Чтобы получить удовольствие от починки, нужно или сперва помедлить, или снова сломать все собственными руками.
