Жена банкира - [25]

Аннабель

Через шесть дней после катастрофы в доме Клаузеров в Колоньи состоялась поминальная служба в честь Мэтью Уэрнера. Аннабель ничего не планировала. Организацией этого мероприятия занимался Джулиан. Йонас Клаузер позаботился о том, чтобы пригласить всех сотрудников фирмы, а также наиболее важных клиентов. Эльза Клаузер взяла на себя цветы, пригласительные и ресторанное обслуживание приема после церемонии. В утро панихиды снова пошел снег, и всю усадьбу Клаузеров укрыло белым одеялом. Вдалеке над вершинами гор повисли черные тучи. Аннабель задумчиво смотрела на них, пока отец Моро, священник, с которым она познакомилась всего за день до этого, произносил панегирик в честь усопшего. Он говорил в основном о Боге и очень мало о самом Мэтью. Аннабель почти сразу же перестала его слушать. Все это казалось ей сюрреалистичным, как будто она смотрит кино о чьих-то поминках, а не присутствует на настоящей панихиде, где отпевают человека, за которого она вышла замуж всего несколько лет назад. Люди вокруг нее роняли слезы, но Аннабель ощущала лишь странное оцепенение: это удивляло и беспокоило ее.

На последовавшем за этим приеме все дружно согласились, что церемония получилась очень красивой, элегантной и была безупречно организована – достойная дань уважения памяти Мэтью Уэрнера. Когда Аннабель говорили об этом, она лишь одобрительно кивала, но произнести ничего не могла. Для нее это был кошмар, от которого хотелось поскорее очнуться.

– За все это время она не вымолвила почти ни слова, – услышала Аннабель позади себя чей-то тихий голос.

– Ее можно понять, – последовал ответ.

– Так она теперь в Женеве совсем одна?

– Думаю, да. Я уверена, что она уедет обратно в Нью-Йорк, и очень скоро.

Женщины, сказавшие это, проследовали мимо Аннабель к столику, где подавали напитки. Они не видели ее. Как бы там ни было, большинство собравшихся она не знала. В основном эти люди были связаны со «Свисс юнайтед», были его сотрудниками или клиентами. Плюс несколько женевских знакомых. Из Нью-Йорка прилетела тетя Мэтью с его кузенами; Аннабель прежде видела их всего пару раз. Сестра Аннабель, Джаннин, до сих пор жила на севере штата Нью-Йорк. Мать-одиночка с двумя маленькими детьми, она не могла позволить себе перелет в Женеву, да Аннабель и не хотела ее видеть. Они с сестрой никогда не были близки. Существовавшая между ними трещина превратилась в бездонную пропасть после того, как Аннабель поселилась в Нью-Йорке и вышла замуж за юриста. Если Джаннин завидовала жизни сестры на Манхэттене, то можно было представить, что она думает о ее жизни в Женеве. Аннабель почувствовала огромное облегчение, когда Джаннин извинилась за то, что не сможет приехать, и догадалась, что и та испытала облегчение, когда Аннабель сказала ей, что все понимает.

Клаузеры не спросили адреса их друзей из Нью-Йорка, а сама Аннабель не вызвалась кому-то что-либо сообщать. Ей просто очень хотелось, чтобы это суровое испытание закончилось как можно быстрее и как можно безболезненнее. Ей была ненавистна мысль о том, что кто-то приедет и надолго поселится у нее дома. Или о том, что кто-то остановится в пятизвездочном отеле в Женеве, а на следующий день пригласит ее в ресторан и, заглядывая в глаза, будет повторять, что, если ей что-нибудь понадобится, она может звонить по любому поводу –вообще по любому. А потом они станут звонить ей раз в месяц, затем все реже и реже, просто чтобы знать, что они что-то сделали для нее, что были рядом с ней в таком горе. Дома же они будут рассказывать всем, как все это ужасно, но они все равно рады, что поехали, потому что так было нужно и это был правильный поступок.

– Кто все эти люди? – спросила Аннабель у Джулиана. – Почему я их не знаю?

– Здесь много клиентов банка. На самом деле просто поразительно, сколько людей прилетело сюда, чтобы отдать дань памяти Мэтью. – Джулиан показал на группку мужчин у бара. – Вот это Виталий Абрамович. Ему принадлежит крупнейшая нефтяная компания в России. Он разговаривает с Клайвом Карри – хозяином большой звукозаписывающей фирмы. Клайв недавно продал Виталию свой бизнес в Челси.

– Что-то из недвижимости?

– Футбольную команду.

– А это кто? – Аннабель кивнула в сторону мужчины, которого она уже однажды встречала. Однако она была не уверена, что он ее вспомнит, и поэтому хотела, чтобы Джулиан их познакомил.

– Вон тот человек рядом с Йонасом? Это Рохан Агарвал, стальной магнат. Живет в Монако.

– Нет, другой. Вон там. Тот, что говорит с Зои.

– А. Лоренцо Мора. Он клиент банка. Наследник крупнейшей сахарной империи в мире.

– Он клиент Мэтью?

– Думаю, Йонаса.

– Представь меня ему.

Джулиан удивленно поднял брови, но ничего не сказал. Аннабель знала, что он подумал. Лоренцо Мора был ослепительным красавцем: сложенный, как Мэтью, высокий, широкоплечий, с густыми волнистыми волосами цвета воронова крыла. Его улыбка была идеально несовершенной: два передних зуба немного выступали вперед, а ямочка появлялась только на одной щеке. Несмотря на то что день был пасмурный, на Лоренцо были темные очки и шарф, завязанный под подбородком, как будто Мора не хотел быть узнанным даже в такой узкой компании, как эта. Поскольку он наследовал громадное состояние сахарных магнатов Мора, Аннабель не сомневалась, что очень многие женщины просили познакомить их с Лоренцо. Однако ее не интересовали ни его внешность, ни его деньги. Она хотела поговорить с ним о Мэтью.