Жемчужное ожерелье. Том 1 - [5]

Иногда теплым вечерком Роберт и его жена совершали прогулку после того, как Джулия уже заснула, а Кэтрин укладывалась спать. По тропинке, вдоль которой росли самшитовые деревья, они спускались к озеру. Он обычно нежно ласкал ее, а она мурлыкала от удовольствия, точно кошка. Она полагала, если бы в жизни не было разлук, то они свыклись бы со своей любовью, завернувшись в нее как в удобный плащ, и не горели бы такой страстью друг к другу. Но его долгое отсутствие превратило их снова в начинающих любовников.

Когда они поженились двадцать лет назад, ей было всего пятнадцать. Она была невинна как цветок. Ему к этому времени исполнилось уже тридцать пять, что делало его мужчиной, умудренным житейским опытом. Он до сих пор иногда дразнит ее, вспоминая об их первой брачной ночи, когда она сгорала от стыда и боялась показаться ему обнаженной. Он не настаивал, и она оставалась в длинной ночной рубашке, пока не сняла ее сама, чуть не потеряв сознание от наслаждения, которое доставляли ей его ласки.

После рождения Джулии у нее родился один мертвый ребенок и было два выкидыша. Она считала, что все это результат тех страданий, которые принесла ей война.

Анна надеялась, что опять сможет зачать в ближайшем будущем.

— Никогда больше не оставляй меня! — просила она его в постели после того дня, когда он показал ей портрет короля в галерее.

Эта просьба прозвучала как раз в тот момент, когда Роберт овладел женой. Он приглушенно засмеялся, обнял ее голову руками, посмотрел ей в глаза и подмигнул, как это делают любовники. Она улыбнулась, а он поцеловал ее руку. В порыве страсти Роберт так и не дал ответа на просьбу Анны.

Временами на прогулках или сидя дома Роберт пытался заговаривать с Анной о возможном восстании роялистов, но она всегда искусно уводила разговор от этой темы. С Кэтрин он даже не пытался разговаривать об этом, ибо мать обладала проницательностью, которой не хватало его нежной жене. После казни короля Роберт часто беседовал с матерью о политике. Им обоим казалось, что надеяться можно только на Шотландию.

— Кромвель всегда считал шотландцев бунтовщиками, — говорил Роберт, не скрывая своего удовлетворения по этому поводу. — Они преданы своим кланам, они упрямы и самонадеянны, эти горцы! Сейчас они демонстрируют свое презрение к Кромвелю, заявляя, что считают своим королем Карла Второго. Они кричат об этом даже громче, чем в первые дни после казни короля!

Кэтрин соглашалась, кивая головой:

— Полагаю, что это проблеск света в полной мгле.

— Я считаю это доказательством того, что они вошли в сношения с королем за границей, — Роберт подался вперед, сидя в своем кресле. Они находились в библиотеке, где он подыскивал для матери какую-то книгу, прежде чем между ними завязался этот разговор. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь инкрустированные стекла, ложились на его бархатный камзол и бриджи. Его грудь пересекала лента, расшитая Анной золотом и серебром. Жена также вышила цветы на лентах, которые украшали верх его высоких сапог. Кавалеры в те времена одевались весьма экстравагантно и носили длинные завитые волосы, а если таковых не имели, то покупали себе парики. Роялисты во всем хотели отличаться от пуритан, которых прозвали круглоголовыми. Впервые так называли коротко постриженных ремесленников, которые поддерживали парламент и вступали в бой с людьми короля еще до начала Гражданской войны. Вообще-то сторонники парламента носили длинные волосы, но эта кличка прижилась. Круглоголовые в свою очередь прозвали роялистов кавалерами, имея в виду, что те такие же щеголи и так же любят папу римского, как и испанские кабальеро. Однако люди короля гордились этим прозвищем. Даже во время сражений они носили шляпы с перьями и роскошную одежду. Любящая заниматься рукоделием Анна во многом способствовала тому, что Роберт всегда одевался просто шикарно.

— Сколько лет сейчас этому королевскому отпрыску? — спросила Кэтрин. В последнее время у нее стало плохо с памятью.

— Ему двадцать лет, и он полок огня и задора. Я думаю, нам недолго осталось ждать того дня, когда он захочет заявить о своих правах на трон. И тогда все роялисты, могущие держать в руках меч, соберутся под его знаменами!

Кэтрин посмотрела на мужественное, красивое лицо сына, который так напоминал ей мужа. Те же голубые глаза, что и у Неда, тот же длинный нос и волевой подбородок. Сразу видно, что перед вами смелый, умный и дисциплинированный человек. Его волосы уже потеряли тот золотистый оттенок, которым обладали ранее. Они поседели, но были по-прежнему густыми. Роберт не полысел, как это случилось со многими мужчинами в его возрасте. Но наибольшее сходство с мужем придавали сыну не тонкие усики, а аккуратная острая бородка, которая была в моде у мужчин во времена Тюдоров. Несмотря на небольшие мешки под глазами, начинающую толстеть шею и намечающуюся дряблость тела, Роберт все еще замечательно выглядел, был полон сил и энергии. Она хотела бы, чтобы у него родился еще один сын, хотя Майкл, который сейчас собирался поступать в Оксфорд, ничем не опорочил фамилию Паллистер и шел по стопам своего отца. Что касается Джулии, то любой отец мог бы гордиться такой умной и необычной дочерью. А ведь Кэтрин одной, без мужа, нелегко было воспитывать Роберта, хотя она никогда не говорила ему о своих трудностях. Он был бедовым мальчишкой, что частично объяснялось его бесстрашием, а частично тем, что она не хотела видеть его маменькиным сыночком. Но он остепенился, когда пришла пора серьезно заняться учебой и, оставив Вестминстерскую школу, отправиться в Оксфорд. Однако в нем так на всю жизнь и осталось некое беспокойство, которое она постоянно замечала и которое порой пугало ее.