Жемчужная Триада - [5]

Шрифт
Интервал

Цамерий что-то запел на илминрском, и вода стала густой и вязкой, как смола. Какой странный голос. Может, я слишком устала, может все из-за акустики, но мне показалось, будто вместе с Чудиком приглушенно, где-то очень далеко пел целый хор.

--- Эта… зелень, получается, белой категории?

--- Нет. То есть, я не знаю. Она какая-то странная. Вроде бы простая, но…

Эм-Латуа выглядел немного растерянным. Его лицо чем-то напоминало сам дом: строгое, не терпящее излишеств и фривольностей, при этом уверенно красивое. Но возраст определить не удалось: вроде бы старше Нийрава, но вряд ли намного. Возможно, и не старше, а просто взгляд ярко-синих глаз серьезный. Слишком серьезный. Даже мурашки по коже.

--- Руки, пожалуйста, – попросил он.

Я послушно подняла кисти. Быстро и аккуратно Чудик вытащил меня из воды и опустил на каменный пол. Открыв шкатулку, он нанес прозрачную мазь на свои ладони и провел скользкими теплыми пальцами сначала по моей ключице, затем вокруг пупка и, наконец, по синему пятну. Вспыхнув на мгновение, боль стремительно отступила. Я умиротворенно вздохнула. Уже начинаю забывать, что такое – нормальное состояние.

--- К сожалению, разложение тканей она не сможет навсегда остановить. Но надолго и не нужно.

--- Разложение? – Глухо повторила я.

--- Из-за Абсолютного Радужного Камня ткани вашего тела медленно и необратимо отторгаются. Если бы вы смогли сейчас воспользоваться Клиадральным зрением и увидеть, насколько сильно деформированы потоки, перестали бы спокойно спать.

--- Я и так не помню, когда в последний раз спала, а тем более, спокойно.

Цамерий протянул мне очередной сверток.

--- Ваша одежда. Новая. Текландтскую я уничтожил. Она все равно потеряла больше половины свойств.

--- Спасибо. И за помощь с раной тоже.

Молча кивнув, эм-Латуа направился к выходу.

--- Ваша комната последняя, справа от лестницы, – сказал он напоследок и исчез внизу.

К счастью, в свертке было не платье, согласно этикету обязательное для жительниц Илминра. Я вообще их никогда не любила, а ближайшие перспективы обещали что угодно, но только не светский фуршет. Бежевые широкие штаны чем-то напоминали шаровары арабских принцесс из мультиков, длинная, салатового цвета туника стягивалась на талии широким черным поясом. Вновь покосившись на жуткое темное пятно на боку, я решила не рисковать и опустила пояс на бедра. Черный плащ остался прежним, таким же неприятным. Ну и ладно.

Пуританский стиль моей комнаты, той, что у лестницы, уже не удивлял: прямоугольный лежак без подушек и одеял, низкий комод, по совместительству еще и письменный стол, высокий стул. И все на этом. Ни единого декоративного элемента, ни окна, ни двери (в Нимее Чудики их явно недолюбливают). Вся немногочисленная мебель была сделана из светло-серого камня. Хорошо хоть не черного. Невольно почувствуешь себя в монастыре.

--- Тебе нужно поспать, – Лэйкер нерешительно замер в арочном проеме. – Хочешь что-нибудь?

Я покачала головой, про себя удивившись его бесшумному появлению. Теряю хватку.

--- Совсем?

--- Это так странно?

Лэйкер со вздохом опустился у стены возле лежака и сцепил руки на коленях.

--- У меня Постклиадральный Синдром, да?

--- Да.

--- Цамерий немного поколдовал, серьезно облегчив боль. И теперь я смогла на общем фоне различить головную. Действительно, такая мелочь – все познается в сравнении. Вдруг и финальный приступ пройдет практически незаметно?

В тишине откуда-то издалека донесся едва различимый возмущенный голос Эримонда. Интересно, что на сей раз?

--- Ты увидел что-то плохое, да?

--- О чем ты? – Не понял Лэйкер.

--- Ну, о Даре. Все никак не удавалось поговорить: то одно, то другое. Аурелиус упоминал предвидение, если я не ошибаюсь. Вот я и подумала, может, ты из-за неблагоприятных видений такой мрачный.

--- Мне и настоящего с избытком хватает.

--- Понимаю.

--- Вряд ли. Этот… Дар – не типичное предвидение. И не помощь в считывании потенциалов. Скорее, наоборот – Аурелиусу не нужно, чтобы кто-то разбирался в происходящем лучше него. Будущее я не вижу. Восприятие осталось тем же. У меня только слегка изменились рефлексы. Нет. Сильно изменились. Если объяснять проще, когда я пойду по минному полю, ноги сами выберут безопасный путь, даже если я захочу оступиться. Доведенный до совершенства инстинкт самосохранения. Тело будто заранее знает движения противника. Плетения почти самостоятельно подстраиваются к условиям. Но из-за этого я теряю контроль над собой, не понимаю, что делаю и зачем. Не нужно объяснять, насколько это опасно, не так ли?

--- По-моему,  не так уж и опасно.

--- А если однажды Дар решит, что мне нужно убить тебя, чтобы выжить?

--- И поступит вполне здраво, потому что все твои проблемы из-за меня.

Лэйкер что-то нечленораздельно пробурчал. Улыбнувшись, я села напротив и спрятала в ладонях его сцепленные пальцы.

--- Уж не успокаиваешь ли ты меня? – Усмехнулся он.

--- Пойми, слишком многим я нужна живой. Аурелиус все чаще «радует» нас своими посещениями, целая организация Чудиков будет оказывать нам поддержку. Сколько лирен крутится вокруг меня! А ты? Кто позаботится о тебе? Тебе хорошо? Тебе не хорошо. Тебе не больно? Тебе больно. И у тебя рушится жизнь. И у тебя не оправдывают себя планы. И у тебя времени в обрез. Я слабая и многого не знаю, толку от меня никакого, зато проблем – на целый мир хватит. И я искренне рада, что у тебя появилась хоть какая-то серьезная защита от творящегося безумия. Пусть она и не без изъянов.


Еще от автора Екатерина Алексеевна Спасская
Симилтронные пути

Умереть и воскреснуть в мире сверхтехнологий… только для того, чтобы записаться добровольцем в армию и защищать абсолютно параллельные интересы чужого мира. Что может быть веселее? Особенно если твое тело становится похожим на биомашину, Сущность скрыта Блокирующим Покровом, который неизвестно как снимается, а окружающие вечно что-то недоговаривают. Знать бы, куда в очередной раз тебя забросят симпуты жизни.


Кладбищенский фестиваль

Третья книга серии «Лигэкуин» — сплетение судеб, случайностей и неизбежностей в причудливом спектакле Кладбищенского Фестиваля. Дремлющий механизм саморазрушения Клиадрального Блока запущен, но вместо свободы за Аней по пятам следует смерть, и самые невероятные кошмары становятся безумной реальностью. Прошлое оказывается ложью, настоящее — иллюзией, а будущее — лишенной надежды фантазией. Скрывающийся в тени Храм Охоты отрезает последние пути к отступлению, не оставляя иного выбора, кроме как решиться на отчаянный шаг и вступить в неравную схватку с самоназванными Богами — Избранными Посвященными.


Коридор Времени

Первая книга серии «Лигэкуин» расскажет о начале невероятной истории девушки Ани, оказавшейся на стыке интересов сил настолько могущественных, насколько загадочных. Отлаженный механизм под названием «быт», как по волшебству, разрушается раз и навсегда, когда героиню отправляют в командировку, шансы вернуться из которой падают с каждым днем. Медленно, будто издеваясь, предсказуемая обыденность теряет свое лицо, оставляя вопросы без ответов. И вот, уже непонятно, то ли происходящее — реальность, то ли плод зреющего безумия.


Рекомендуем почитать
Берлинская лазурь

Как стать гением и создавать шедевры? Легко, если встретить двух муз, поцелуй которых дарует талант и жажду творить. Именно это и произошло с главной героиней Лизой, приехавшей в Берлин спасаться от осенней хандры и жизненных неурядиц. Едва обретя себя и любимое дело, она попадается в ловушку легких денег, попытка выбраться из которой чуть не стоит ей жизни. Но когда твои друзья – волшебники, у зла нет ни малейшего шанса на победу. Книга содержит нецензурную брань.


Неделя жизни

Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.


Осколки господина О

Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?


Возвращение

Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.


Красный бык

Абстрактно-сюрреалистическая поэзия. Поиск и отражение образов. Голые эмоции. Содержит нецензурную брань.


Череда дней

Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.