Жемчужная бухта - [40]

– Кто же тогда убил Макгэрри? – ударил ладонью по столу Флинн.

– Мы имеем два враждующих лагеря. Первый делает ставку на китайские триады и одну из влиятельнейших китайских семей. – Чан ловко подхватил кусок рыбы, делая вид, что не понял намека Бартона, а тот лениво продолжал:

– Вторая группа держится на австралийцах, выполняющих грязную работу.

– Трахни себя в задницу, – устало сказал Флиын. – Если б я убил паршивого онаниста Макгэрри, ты никогда бы этого не доказал.

– Что вы собираетесь предпринять насчет Донована?

Флинн не ответил.

Чан тоже промолчал.

– Слушайте, парни, – вздохнул Бартон. – США хотят получить задницу Арчера Донована.

– Зачем?

– Не твое дело, – отрезал Бартон. – Просто имейте в виду, что, если Донована трахнут по голове, вы в том участвовать не будете. А если твоему папе это не понравится, скажи, чтоб позвонил моему боссу. Он услышит от нее то же самое. Поэтому оставь Донована. – Он взглянул на Флинна. – Это относится и к тебе.

– Я получаю приказы не от янки, – сказал тот.

– Твоя страна делает займы в американских долларах. Ты хочешь объяснить министру финансов, что ты потерял несколько миллионов, которые могли бы пойти на развитие страны, потому что вдове Макгэрри член Донована нравится больше, чем твой?

– Значит, Донован работает на вас?

Смех американца был столь же холоден, как и его глаза.

– Пока нет. Мы дали ему билет в ад, дождемся его там, и тогда он будет наш.

– А как насчет Ханны Макгэрри? – осведомился Чан.

– Что именно?

– Ее тоже нельзя трогать?

– На ее счет никаких указаний не было.

– Миссис Макгэрри владеет официальным документом на очень и очень ценную часть торговли жемчугом.

– Жаль, что неожиданно объявился Донован, – весело сказал Бартон. – Теперь она уже не сойдется ни с кем из вас.

Чан и Флинн даже не посмотрели друг на друга, но каждый подумал об одном и том же. Бартон, оказывается, не знал, что Донован является совладельцем «Жемчужной бухты».

Не знал Бартон и того, что сейчас бросил Ханну Макгэрри на растерзание волкам.

Американец встал, небрежно швырнул на стол несколько австралийских купюр и вышел, проклиная Эйприл Джой за ее непонятную игру.

Но черт бы ее побрал, она права. Добиться контроля над талантливым человеком вроде Арчера Донована стоит недешево.

Над дорогой вилась красная пыль, низкие, ветхие дома тянулись вдоль берега, припадая к земле, многие из них раньше служили эллингами. Новые постройки казались замками в городе лачуг. В основном это были маленькие отели и рестораны, магазины и бары, рассчитанные на туристов: французские двери, пальмы в горшках, бамбуковая или ротанговая мебель, прохладные номера, тень.

Аэропорт не относился к числу подобных дворцов, скорее он напоминал металлический дом казарменного типа времен Второй мировой войны.

Пока Арчер запирал машину, Ханна осматривала автомобильную стоянку, превратившуюся на солнце в адскую жаровню.

– Не пора ли тебе сказать, зачем мы сюда приехали? – спросила она.

– Нет. Самолет только что прибыл.

– Итак? – поторопила Ханна.

– Итак, мы выйдем с территории аэропорта и возьмем такси.

Ханна взглянула на машину, из которой они вышли, потом на Арчера, взяла его за руку и направилась к старенькому маршрутному такси, которое должно было отвезти их в город.

Кроме них, в салоне томились от жары еще четверо с прибывшего самолета, которые пока не успели прийти в себя. Одетые не ко времени и не к месту, они смотрели из окон автобуса остекленевшими глазами.

Ханна собиралась заговорить, но Арчер закрыл ей рот поцелуем, а потом прошептал на ухо:

– Ты должна выглядеть измученной, милая.

Она положила голову ему на плечо. Уставшие люди обычно спят, а уставшие женщины – именно на плече своих мужчин. Арчер только погладил ее по щеке, и они молчали всю дорогу, пока не вышли из такси в центре Брума.

– А теперь что? – спросила Ханна, морщась от черного выхлопа автобуса.

– Надо убить время.

– Зачем?

– Я кое-кого жду.

– Кого?

– Не знаю, – просто ответил Дрчер.

– Видимо, трудно будет его встретить, или ее, – сухо сказала Ханна.

Арчер взглянул на часы. Если Эйприл Джой сейчас на работе, то кто-то ищет в аэропорту белую «тойоту» с разбитой задней фарой.

– С ним «встретится» наша машина.

– Не хочешь пока заняться сексом? – поинтересовалась Ханна.

– Я бы предпочел не делать это снова впопыхах. Она вздохнула и, прежде чем успела задать новый вопрос, увидела бредущую к ним пьяную компанию. Двое тянули пиво, третий уже не держался на ногах, однако глазели на нее так, словно к ее груди была пришпилена табличка «Напрокат».

– Пора осматривать достопримечательности, – пробормотал Арчер, не желавший привлекать к себе внимание ссорой с похотливыми идиотами.

Китайский квартал был скоплением домиков с побеленными рифлеными крышами, красными решетками, шпалерами пальмовых деревьев, выдержавших не одну бурю.

Держась за руки, они медленно шли по азиатскому кладбищу, где было погребено столько ныряльщшсэв за жемчугом и столько несбывшихся надежд. Горячий влажный бриз, казалось, был пропитан секретами давно умерших людей. При других обстоятельствах Арчер спокойно прогулялся бы тут, читая эпитафии, которые всегда пленяли его. Но даже если бы он умел читать по-китайски, эти вырезанные на надгробиях послания все равно остались бы для него тайной.