Жемчужины любовной русской лирики. 500 строк о любви. XIX век - [34]

Но не с кем было чувством поделиться,

Но некому надежды передать,

Девичьи сны и грезы рассказать.

И показалось ей, что нет на свете

Любви – одно притворство; нет людей —

Всё – дети, всё – бессмысленные дети,

Без сердца, без возвышенных страстей.

И поняла она, что без привета

Увянуть ей, как ландышу в глуши,

И что на голос пламенной души

Ни от кого не будет ей ответа.

И только богу ведомо, как ей

Подчас бывало тяжело и больно…

И стала презирать она людей

И веру в них утрачивать невольно.

Науку жизни зная наизусть,

Таит она презрение и грусть,

И – верь – не изменят ни разговоры,

Ни беглая улыбка ей, ни взоры.

Но с каждым днем в душе ее сильней

И доброты и правой злобы битва…

И не спасет ее от бед молитва…

Беги ее, но… пожалей о ней.

1844

Канун 184… года

Уж полночь на дворе… Еще два-три мгновенья —

И отживающий навеки отживет

И канет в прошлое – в ту вечность без движенья…

Как грустно без тебя встречать мне Новый год…

Но, друг далекий мой, ты знаешь, что с тобою

Всегда соединен я верною мечтою:

Под обаянием ее могучих чар,

Надеждой сладкою свидания волнуем,

Я слышу бой часов и каждый их удар

Тебе передаю горячим поцелуем.

1844 (?)

О ты, чье имя мрет на трепетных устах…

О ты, чье имя мрет на трепетных устах,

Чьи электрически-ореховые косы

Трещат и искрятся, скользя из рук впотьмах,

Ты, душечка моя, ответь мне на вопросы:

Не на вопросы, нет, а только на вопрос:

Скажи мне, отчего у сердца моего

Я сердце услыхал, не слыша своего?

Конец 1840-х или начало 1850-х годов

Ты печальна

Кому-то

Ты печальна, ты тоскуешь,

Ты в слезах, моя краса!

А слыхала ль в старой песне:

«Слезы девичьи – роса»?

Поутру на поле пала,

А к полудню нет следа…

Так и слезы молодые

Улетают навсегда,

Словно росы полевые,

Знает бог один – куда.

Развевает их и сушит

Жарким пламенем в крови

Вихорь юности мятежной,

Солнце красное любви.

30 июля 1857

Знаешь ли, Юленька

(Ю. И. Липиной)

Знаешь ли, Юленька, что мне недавно приснилося?..

Будто живется опять мне, как смолоду жилося;

Будто мне на сердце веет бывалыми вёснами:

Просекой, дачкой, подснежником, хмурыми соснами,

Талыми зорьками, пеночкой, Невкой, березами,

Нашими детскими… нет! – уж не детскими грезами!

Нет!.. уже что-то тревожно в груди колотилося…

Знаешь ли, Юленька?.. глупо!.. А всё же приснилося…

1860

Друг мой добрый! Пойдем мы с тобой на балкон…

Друг мой добрый! Пойдем мы с тобой на балкон,

Поглядим на осенний, седой небосклон —

Ни звезды нет на небе, и только березы

Отряхают с листочков предсмертный свой сон,

Верно, знают, что им посулил уже он —

      Морозы.

Верно, знают… Пускай их!.. А знаем ли мы,

Что дождемся, и скоро, с тобою зимы,

Что уж осень осыпала вешние грезы,

Словно желтые листья с берез, и, немы,

Звезды капают с неба нам в душу сквозь тьмы,

      Что слезы.

Только нет, ты не верь мне, не верь же ты мне:

Я и болен, и брежу в горячечном сне,

И гремят мне, и слышатся давние грозы…

Но вот ты улыбнулась, я верю весне —

И опять запылают листочки в огне

      У розы.

Всё взяла… Да зачем же – сама пореши —

Ты не вырвала вон из моей из души

      Занозы?

30 августа 1860

Милый друг мой! румянцем заката…

Милый друг мой! румянцем заката

Облилось мое небо, и ты,

Как заря, покраснела за брата

Прежней силы и юной мечты.

Не красней ты и сердцем воскресни:

Я ничем, кроме ласки и песни,

И любви без границ, без конца,

За тебя не прогневал Отца…

Преклонись же с молитвой дочерней

И попомни, что были всегда

И зарей и звездою вечерней

Утром – те же заря и звезда.

1861

Зачем?

Зачем ты мне приснилася,

Красавица далекая,

И вспыхнула, что в полыме,

Подушка одинокая?

Ох, сгинь ты, полуночница!

Глаза твои ленивые,

И пепел кос рассыпчатый,

И губы горделивые —

Всё наяву мне снилося,

И всё, что греза вешняя,

Умчалося,– и на сердце

Легла потьма кромешная…

Зачем же ты приснилася,

Красавица далекая,

Коль стынет вместе с грезою

Подушка одинокая?..

1861

Я не обманывал тебя…

Я не обманывал тебя,

Когда, как бешеный любя,

Я рвал себе на части душу

И не сказал, что пытки трушу.

Я и теперь не обману,

Когда скажу, что клонит к сну

Меня борьба, что за борьбою

Мне шаг до вечного покою.

Но ты полюбишь ли меня,

Хотя в гробу, и, не кляня

Мой тленный труп, любовно взглянешь

На крышку гроба?.. Да?.. Обманешь!

1861

А. Н. Плещеев 1825—1893

Тобой лишь ясны дни мои…

Тобой лишь ясны дни мои,

Ты их любовью озарила,

И духа дремлющая сила

На зов откликнулась любви!

О, если б я от дней тревог

Переходя к надежде новой,

Страницу мрачного былого

Из книги жизни вырвать мог!

О, если б мог я заглушить

Укор, что часто шепчет совесть!

Но нет! бесплодной жизни повесть

Слезами горькими не смыть.

Молю того, кто весь любовь —

Он примет скорбное моленье

И, ниспослав мне искупленье,

К добру меня направит вновь,

Чтобы душа моя была

Твоей души достойна ясной,

Чтоб сердца преданности страстной

Ты постыдиться не могла!

Октябрь 1857

Мчит меня в твои объятья…

Мчит меня в твои объятья

   Страстная тревога,—

И хочу тебе сказать я

   Много, много, много.

Но возлюбленной сердечко

   На ответы скупо.

И глядит моя овечка

   Глупо, глупо, глупо.

На душе мороз трескучий,

   А на щечках розы —

И в глазах, на всякий случай,

   Слезы, слезы, слезы.

1856

В разлуке

Расстались гордо мы: ни словом, ни слезою

   Я грусти признака тебе не подала.

Мы разошлись навек… но если бы с тобою