В конторе секретарь окинул Эстер пренебрежительным взглядом и бесцеремонно указал ей на дверь кабинета. К этому времени девушка уже привыкла к грубости мелких чиновников, не упускавших случая поиздеваться над нищей дурнушкой.
— Доброе утро, мистер Ларкин, — сказала она, открыв сумочку и выложив на стол горсть монет, — я принесла вам долг.
Ларкин странно на нее взглянул и ответил:
— Нет необходимости, мисс Уоринг, нет необходимости.
Он понятия не имел, известно ли ей, что Том Дилхорн выкупил долги ее отца, но предпочитал не сообщать людям сведений, которые могут быть использованы против него.
— Нет необходимости, мистер Ларкин? Как же так? — На лице Эстер застыло выражения замешательства. Ларкин относился к ее отцу, а позже и к ней, так безжалостно, что девушка поверить не могла, будто он тоже способен проникнуться духом рождества.
— Вынужден сообщить вам, мисс Уоринг, что долговые расписки вашего покойного отца были выкуплены моим коллегой, который сжег их у меня на глазах. Ваших долгов больше нет. Можете оставить деньги себе.
За спиной Эстер оказался стул. Она рухнула на него, вместо того, чтобы изящно присесть, как подобает леди.
— Говорите, купил расписки моего отца и уничтожил их, мистер Ларкин?
— Естественно, мисс Уоринг, вы поняли меня правильно.
— Но кто? — начала она и умолкла, охваченная ужасным подозрением. — Вы вправе сообщить мне имя человека, выкупившего долговые расписки, мистер Ларкин?
— Нет, мисс Уоринг. Он потребовал, чтобы его личность не разглашалась.
Эстер почему-то возмутилась, хотя, видит Бог, была счастлива, что это ярмо свалилось, наконец, с ее души. У нее кружилась голова и от облегчения, и от злости на человека, совершившего этот поступок.
— Это был мистер Дилхорн, мистер Ларкин?
Он вежливо поклонился. Если ей покровительствует Том Дилхорн, лучше уж с ней не ссориться.
— Я не могу вам сказать.
— И незачем говорить, мистер Ларкин. Я прекрасно знаю, что это был мистер Дилхорн. Кто же еще? Какое он имел право выкупать отцовские долги, даже не предупредив меня?
— Я больше ничего не смею добавить, мисс Уоринг. Если позволите дать вам совет, вот он: будьте благодарны человеку, который это сделал, и радуйтесь вашей удаче.
«Я спрошу у него, о чем он думал, выкупая долги моего отца, — возмущенно решила Эстер. — Бутылки вина, печенье, пунш, сливовые пудинги, наилучшие пожелания к рождеству! Или он помешался?» — размышляла она, не подозревая, что ее мысли в точности совпадают с вопросами, которые не так давно задавал себе Роберт Джардин.
Эстер направилась прямиком в контору Тома, намереваясь бросить ему вызов. Да, именно так и следует себя вести со столь назойливым мужчиной! Но чем ближе подходила она к его конторе, тем глубже ощущала, какую огромную услугу он ей оказал. В результате, оказавшись у его дверей, Эстер поняла, что вся ее злость куда-то улетучилась, и теперь она даже не знает, что ему сказать. Но что-то ведь сказать надо.
Если Джозеф Смит и удивился при появлении мисс Уоринг, то ничем не выдал своих чувств.
— Сэр, — решительно произнесла Эстер. — Я желаю видеть мистера Дилхорна. Прошу вас, скажите, где он и согласится ли он побеседовать со мной.
— Конечно, — любезно ответил Смит, кивнув головой. — Мисс Уоринг, не так ли?
Он исчез за дверью кабинета. «Как будто не знает, как меня зовут», — возмутилась Эстер. К ней вернулось то самое безрассудное настроение, с которым она нагрубила Люси, Френку и Стивену. Да, это близость Тома Дилхорна так ужасно на нее влияет!
Смит вернулся.
— Мистер Дилхорн у себя и готов принять вас. Пожалуйста, входите.
Кабинет оказался просторной комнатой с двумя огромными окнами. Том вышел из-за массивного стола, указав жестом на кресло.
Одет он был безукоризненно и произвел на Эстер такое же сильное впечатление, как на рождественской вечеринке, но девушка уже успела привыкнуть и ощутила не страх, а странное возбуждение. Вместо того чтобы опустить голову и смутиться, она смело встретила его взгляд. «Значит, отцовские долги выкупаем! И кто же вас просил?»
— Добрый день, мисс Уоринг. Чем обязан вашим визитом?
На этот раз костюм на нем был строгий, без всяких павлинов, но выглядел он все равно потрясающе.
Эстер заговорила тем же угрожающим тоном, которым обращалась к Джозефу Смиту.
— Я пришла поговорить с вами, мистер Дилхорн.
Том одарил ее своей очаровательной улыбкой, и Эстер невольно обратила внимание на изгиб его брови, придающий его лицу какое-то хищное выражение, которое, вместо того, чтобы напугать, как раньше, совершенно ее обезоружило. Но отступать она не собиралась. Вовсе нет!
— Да, — сказал Том, — да, я вижу, мисс Уоринг. Что я могу для вас сделать?
— Речь не о том, что вы можете сделать, мистер Дилхорн, а о том, что вы уже сделали.
И снова все пошло не так, как ожидала Эстер. Том всего лишь улыбнулся еще раз и спросил с неподдельным любопытством:
— И что же это, мисс Уоринг? Я вас не понимаю.
— Мало того, что вы завалили миссис Кук и меня едой, напитками и сливовыми пудингами, так вы еще и отцовские долги выкупили. Пожалуйста, объяснитесь.
Он низко поклонился и охотно ответил:
— Я полагал, что вам и миссис Кук должна понравиться еда и напитки, которые я прислал. Я ошибался?
