Жемчужина Шелтора - [66]

Ульдрик не ответил. Он просто проигнорировал мой выпад, выдавая, что на конунга ему совершенно плевать. Его интересует только мой Шелтор.

Мне было смешно. Эта крыса воспользовалась ситуацией, и захапала себе чужие корабли, вешая на них свои зеленые знамена, снимая синие. Остались еще оранжевые. Ярл Ронст. Если проще, то просто бандит, обучающий своих людей воровать, захватывать корабли купцов и их товары, превратив гордый островной народ в кучу пиратов. Слабак. Брал силой то, что слабый защитить не мог. Мерзко. На Шелторе такое не практиковали уже пару сотен лет. Еще мой прадед отказался грабить, решив, что проще договориться и не прогадал. Купцы, приобретшие защиту на Шелторе с радостью привозили нам товар со всего света, продолжая избегать вод ярла Ронста и ему подобных. И сейчас, они выстроили свои корабли под стеной моей крепости, не решаясь подплыть ближе, и точно были собой довольны. Они готовились. Недолго оставалось спокойно следить за ними, нервничая в ожидании нападения. Они нападут ночью. Я уверен. Что бы застать врасплох. На честный бой рассчитывать не стоит. Это не для них.

Вечер опускался все сильнее, натягивая на мир ночное небо как одеяло. Все мои воины, защитники Шелтора были готовы, оставляя тусклые факелы слабо освещать крепость. Как обычно. Словно мы готовимся провести еще одну спокойную ночь, сами же надевали доспехи, затачивали мечи и топоры. Воины молились нашим богам, нанося на кожу друг друга новые рисунки, как обращение к духам. Каждый верил, что благословение жемчужины убережет их жизнь, и только я сидел на самом верху, с подзорной трубой и внимательно следил за происходящим на вражеских кораблях.

Меня бы тоже уберегло, но моя Аорелия была слишком далеко, и я надеюсь в полной безопасности. Я знал, что если мне придется умереть в этой битве, я буду прав, сражаясь за свой дом. Но умирать не хотелось. Хотелось видеть ее, смотреть на то, как луна отражает свет от ее волос, наблюдать в зачаровывающий водоворот темных глаз. Я хотел жить.

Привычно сжимая рукоять меча ждущего своего времени в ножнах, я думал о том, что отчаянно хочу жить.

— Ярл. — Позвал меня рослый парень, обернувшись, я, увидел у него палочку с иглами и чарку с черной краской. — Скоро битва.

— Да, Кларс. Приступай.

Он обошел меня со спины и, нависнув сверху, принялся за работу, протыкая кожу на моей шее, нанося и оставляя на ней полоски молитв на древнем языке, проговаривая каждую, чтобы я знал, с чем обращаюсь к богам.

— За подарок моря я благодарю богов и прошу их милости, чтобы я продолжать оберегать данный мне дар. — Добавил я и парень кивнул, соглашаясь, продолжая наносить рисунок.

Солнце село, оставляя нас во мраки ночи, пытаясь убедить темноту быть на нашей стороне. Вымазанные черной краской лица, позволяли увидеть светящиеся белизной глаза, скрывая во мраке все остальное тело воина. Да, давно мы не защищали Шелтор. Хорошо, что еще остались те, кто помнит как это — отстаивать свой дом.

Женщин и детей увели и спрятали в подземных залах, выдолбленных прямо в скале, которая уберегала их от затопления подземными водами. Все мужчины крепости были готовы к войне, каждый наточил свое оружие и начистил легкие доспехи. Теперь только терпение.

Люди ждали удара, прижимаясь к стенам, ожидая, когда враг, уверенный что его не ждут, ступит на землю Шелтора. С кораблей начали спускать лодки. Было слышно, как пузатые днища соприкасаются с водой и наполняются людьми, вооруженными как же, как и мы.

Свежий рисунок саднил на воспаленной коже, и я погладил его пальцами, мысленно произнося одну и ту же молитву, ту же что была вбита мне под кожу черными переплетениями. Я хотел вернуться к ней живым. Я поклялся богам защищать ее, и должен выжить, чтобы сдержать свое слово.

— В атаку! — Мой рев прошелся по воздуху, призывая мужчин выйти из темноты и вступить в бой.

Лязг оружия, воинственный клич и предсмертные крики первых павших. В воздухе запахло кровью, заполняя ноздри мужчин яростью и злостью, заставляя вновь и вновь заносить поблескивающие лезвия над головой.

Мы дрались как в последний раз. Никто не щадил себя и врага, который понял свою ошибку и поспешил ее исправить. Вдалеке, там, где стояли корабли, вспыхнули огненные шары, которые после характерного щелчка поднялись в воздух, направляясь в нашу сторону. Горящие снаряды врезались в стены, облизывая горящими лапами серый камень, заставляя его дрогнуть под давлением и начать жалобно хрустеть.

Нас давили. Зажимали к стенам, по которым полз алый, полыхающий огонь, освещая все на своем пути. Стало видно, как много людей приближается к берегу на лодках, обнажая мечи и готовые вступить в бой, с одной целью — уничтожить нас.

— Туши! — С вершины крепости начали наклоняться котлы с водой, которая мощными потоками неслась вниз, уничтожая собой разгорающиеся костры.

Вновь снаряды. Очередной удар и одна из сторон крепости накренилась, угрожая вот-вот рухнуть, забирая с собой всех, кто был у ее подножья.

— Ирлинг! Уводи всех внутрь! Будем держать осаду! — Кричал я, размахивая топором, который с хрустом пронзал чужую плоть.