Жемчужина - [48]

Действительно ли я погиб бы без Траны? Я, выживший трижды по девять с двумя по три днями в раскаленной пустыне без капли воды, спрятавшись под слоем песка, зарывшись как усач-верхогляд? Я, нашедший в себе силы доплестисть обратно до Крепости Костей? Если бы меня не заметила Айбис, птица Армир, если бы не пришел Трана… Умер бы я или сумел бы очнуться? Я, обученный Дсебой, наделенный от пустыни новой силой? Разве не заполз бы в тень, а ночью не доковылял бы до ближайшего родника или какой-нибудь дикорастущей лозы гроздевой тыквы? И не лучше ли было бы лично для меня, вместо того, чтобы отправиться с Траной — прокрасться мимо знакомых уже постов стражи Дарсума, облачиться в платье странствующего искателя и присоединиться к паломникам, или в одиночку попытать счастья, пробираясь горными тропами в соседние земли, или спрятаться на какой-нибудь никем не посещаемой плоской горе с красивым водопадом и заброшенным садом, каких много осталось после изгнания баальбетов? Чем я обязан Армир?

Так подумал я, и тут же ответил себе сам. Знанием. Она наделила меня знанием, которого не было раньше. Поведала о подселении чужого сознания. Пробудила во мне способность видеть миражи. Она сделала это не потому, что так было нужно для использования меня в своих целях, а просто потому, что знание нуждается в разделении его с другими, способными нести бремя. Этим я обязан Армир.

А еще она мать Нарт.

Молча, при свете звезд, ибо Вестник уже зашел, мы пересекли участок пустыни, отделяющий убежище от вирманы. Песок почти не занес его, маскировочная ткань во многих местах торчала наружу. Мы остановились перед тем, как приступить к раскопкам.

— Я помогу вам, — обронил я невзначай. Слова будто сами выпали из моего рта.

Армир подошла и положила обе руки на мои плечи. Ее глаза блестели, и, по воле случая, в них отразилась Зеленая звезда.

— Ты можешь пожалеть об этом, — произнесла Армир.

Нарт отвернулась. Мне показалось, что она уже пожалела и что ей хотелось бы отпустить меня, дать шанс выжить.

— Я могу пожалеть о многом, — сказал я, глядя прямо на Зеленую звезду в ее глазах. — Но сейчас я хотя бы поступаю правильно.

Армир промолчала.

Она опустила руки и отошла от меня, как ученый отходит от решенного вопроса. Или как жрец от принесенной жертвы. Или просто, чтобы не терять времени. Или чтобы не выразить чувств, кто знает, вдруг и моя наставница умеет плакать, и в глазах ее блестели не только звезды?

Так или иначе, мы взялись за маскировку и понемногу, подтягивая то с одного края, то с другого, смогли стащить ее с вирманы. Песок смахивали руками, пока Нарт не остановила нас. Она что-то сделала, и в машине открылся узкий лаз; я и не подозревал, что так можно.

— Попробую поднять. Отойдите, — сообщила она и, махнув рукой, исчезла в кабине. Лаз закрылся.

Мы отошли шагов на двунадевять. Машина заурчала, вздрогнула. Постепенно, как бы отряхиваясь, вирмана выбирался на поверхность. Наконец, он подпрыгнул на высоту соседних скал, огласив окрестности торжествующим ревом. Взметнулась туча песка. Снизившись почти до земли, Нарт успокоила механическое чудовище, укротила его мощь до приглушенного рыка и подлетела к нам.

Три створки распались, мы забрались в кабину, усевшись, правда, в ином порядке. Я оказался спереди, рядом с Нарт, а ее мать и вдова Траны расположились позади.

С любопытством разглядывал я рычаги и рычажки, колесики и светящиеся полоски, с помощью которых управлялась эта древняя летающая повозка. Если они и были сделаны из металла, как мне показалось поначалу, то этого металла я не знал.

— Ничего не трогай, — прокричала Нарт, пока мы еще не взлетели, и я не осмелился попробовать их на ощупь. — Разваливается на ходу! Мираж не выдает, на ручнике водим! Но не бойся, дотянем!

Удивительно, как долговечны древние машины. Все, что сделали после них, уже давно распалось в прах, кое-где даже острова опустились на морское дно, города заросли джунглями или были занесены песками, но вирмана все еще служит людям, исправно носит их по воздуху. Правда, не думаю, что его часто использовали, однако вещи ведь стареют и просто от старости.

— А куда мы летим? — заорал я в ответ.

— А?

— Куда летим? — повторил ей в самое ухо, случайно коснувшись губами кожи.

— Через море! На восток! Заткни уши! — крикнула она, приблизившись почти в упор. Я чувствовал ее дыхание. Тогда мне показалось, что это самый счастливый момент в моей жизни. Мимоходом, коротко Нарт сжала мою руку и принялась двигать рычаги. Цвет светящихся полосок изменился, вирмана задребезжал, заскрипел и с грохотом рванулся вперед, набирая высоту.

Прямо перед нами, словно цель, висел Вестник, но до него даже на такой могучей машине не добраться. Мы перелетим через море Гем, на мой родной восточный берег, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы он так и остался недостижимым. Навсегда.

Часть 2. ОСКОЛКИ СТЕКЛЯННОЙ РОЗЫ

«…и книги были раскрыты; и другая книга была раскрыта, которая есть книга жизни, и были судимы мертвые, согласно написанному в книгах, по делам своим.»

Откровение Иоанна, гл.20, ст.12.

Луна мало изменилась за несколько сотен лет, прошедших с первых шагов Нила Армстронга и Эдвина Олдрина, отметившихся на ее поверхности. С них и началось присутствие здесь человека.