Жемчужина - [46]

Я стоял на коленях, упертых в песок, под едва светящимся небом поздних сумерек, и из глаз моих лились слезы. Я оплакивал родной мир. Травы и деревья, зверей и птиц, рыб и насекомых, всех людей, жрецов и дикарей, бандитов и торговцев, Нарт и себя.

Мир не вечен. Жемчужина не вечна. Даже солнце и звезды не вечны. Этой истины не отрицают и святоши, хотя выкручиваются, пряча ее за двудевятками лицемерных слов. Я знал всегда, но до сих пор не мог поверить, что когда-нибудь, пусть даже в самом отдаленном будущем, это может произойти. Пока не увидел своими глазами.

Совершенно потерянный, я вернулся к скалам, в наше временное убежище, которому тоже предстоит быть брошенным и забытым, занесенным песком. Нарт ждала меня у входа.

— Ты опечален, — вместо приветствия произнесла она. Последние дни, занятый своей наставницей, я почти не видел ее дочь. Она мелькала то здесь, то там, но везде как-то краешком, задерживаясь только на еду и сон, а часто получалось так, что я и ел, и спал не одновременно или в разных местах с нею. Словно бы кто-то специально мешал нам встречаться. Но, я знаю, так бывает, когда людям надо сделать многое в короткий срок.

— Да, — только и смог ответить я, все еще находясь под впечатлением увиденной смерти Жемчужины.

— Но я же предупреждала тебя…

В глазах Нарт — легкая укоризна и, пожалуй, боль. О чем она? Ах, да… Она неверно поняла, решила, что я тоскую от неизбежности расставания. Возможно, мать поведала ей о нашем разговоре.

— Я видел наш мир опустошенным, — ответил я. — На Жемчужине не осталось жизни, она перестала быть жемчужиной, она стала ржавой землей пыли, замерзшей коричневой пустыней, ее моря и реки пересохли, над ней не осталось воздуха, которым мог бы дышать человек.

Нарт схватила меня за запястье и воскликнула:

— Ты видел, когда это будет? Почему это будет?

Я отрицательно повел плечом:

— Возможно, через многие тридевятки тридевятилетий. Все стареет, не только мы…

— Нет! — резко дернула плечом Нарт. — Это будет скоро. Я знаю…

Она отбросила мою руку и убежала, скрывшись в глубине убежища. Донеслись приглушенные всхлипы и тихий незнакомый голос — вероятно, Зарбат — словно бы убеждающий, уговаривающий. Ого, вдова Траны умеет говорить… А я, было, усомнился в этой ее способности. Затем вступила Армир, какая-то короткая фраза, и все стихло. Я постоял еще немного на пороге, давая женщинам привести себя в приличествующий вид, и медленно зашел вовнутрь.

Наставница движением руки предложила мне сесть. Вскоре Зарбат подала ужин. Нарт подошла чуть позже. Ее глаза выглядели заплаканными, но больше ничто не выдавало душевного волнения. Интересно, почему она так резко отреагировала на мои слова? Неужели они совпадают с ее собственными миражами? Или она знает больше, чем я могу себе представить?

В иных обстоятельствах я бы обратился к Армир, спросил бы у нее насчет увиденного, но теперь опасался еще больше расстроить Нарт. Другие мысли на ум не шли, и так бы я, наверное, и просидел до конца трапезы, не произнеся ни звука, если бы ее мать сама не обратилась ко мне.

— Ты должен узнать это. В Великой Башне нашли способ воскресить силу древних. Они собираются воззвать к Вестнику.

Она сделала паузу, но я промолчал.

— Вестник хранит силу древних. Их механизмы. В золотых пластинах выбито, что там оставлены усыпленные корабли. С помощью этих кораблей наши предки достигали Зеленой звезды, а люди оттуда плавали через океан пустоты к нам.

По реакции Нарт я понял, что она тоже впервые об этом слышит. Но она не проронила ни слова, только чуть подалась вперед и сдула волосы со лба. Это привычное движение я уже неоднократно видел за нею.

— Они считают, что Башни должны бросить тень на Зеленую звезду. Я не знаю, что скрывается за этими словами. Но едва ли что-нибудь хорошее. Похоже, они верят, что жрицы получают не помощь от богини, а посылки от жителей Зеленой звезды. Двудевятилетия между жрецами Звездного огня и служительницами Владычицы времени сохранялся мир. Никто не хотел испытывать силу древних, проверять, у кого ее сохранилось больше. Кроме того, жительницы Лальм не захватывали земель, не вели войн…

— То же самое можно сказать и о святошах, — встрял я. — Войны ведут координаторы, но они не жрецы, а светские правители. Землями управляют поместники, передавая их по праву рождения. Или прямые ставленники, назначаемые одним из координаторов.

— Однако слово жреца Звездного огня является законом.

Я несогласно мотнул плечом:

— Формально не считается. Хотя влияние есть. И среди жрецов давно бытует мнение, что дочери Владычицы слишком активно вторгаются в дела континента, рассылая своих агентов. Подкупом или убеждением переманивая на свою сторону даже некоторых поместников.

— Это правда, — неожиданно для меня согласилась Армир. — И это еще одна капля, упавшая на весы ошибочных выводов, сделанных вашими жрецами. Похоже, они решили, что на берегах Лальма созрел заговор по захвату власти. Чтобы заменить Звездный огонь символом Времени, чтобы вместо треугольника воцарился квадрат. Ведь если заменить их на жриц Весенницы, остальное пребудет без изменений. Координаторы и поместники так же продолжат управлять народом.