Жемчуг покойницы - [7]
Едва дверь за ней закрылась, я встал с кровати и подошел к зеркалу. Оттуда на меня смотрел человек с взъерошенными волосами и серым опухшим лицом – мало напоминавший того застенчивого юношу, каким я был когда-то.
– Что же делать? – спросил я у него.
Человек из зеркала криво ухмыльнулся:
– Сам знаешь. – И запустил в меня тяжелым подсвечником, отчего поверхность стекла тотчас покрылась паутиной трещин, изуродовавшей и без того непривлекательный образ.
…Я пишу эти строки шестого ноября 19.. года. Годы сомнений и угрызений совести подточили мое здоровье – меня мучают мигрень и одышка. Слуги один за другим оставили этот дом – все, кроме Берты: она одна из всех сумела приспособиться к моим слабостям. Год назад и ее не стало.… Но не надо меня жалеть, господа! Я не одинок! В оранжерее, среди высохших растений, которые после смерти Берты некому стало поливать, сегодня накрыт стол на пять персон. Горят свечи, здесь тепло и уютно – а за окном как всегда бушует непогода.
…Но, чу! Слышите шаги? Это начинают собираться мои друзья, в отличие от меня, молодые и красивые, как в тот вечер. И я сделаю все, чтобы они не скучали!
***
Александр Антонович Берков умер в субботу шестого ноября тысяча девятьсот четвертого года в своем поместье в возрасте двадцати девяти лет.
Вдова Пейца
Солнечным утром, когда солнце еще не успело как следует нагреть крыши домов и осушить росу в садах и палисадниках, в город въехала повозка, запряженная парой вороных коней. Прогромыхав по брусчатке городской площади, она свернула вниз, на улицу Ткачей, и сопровождаемая лаем бродячих собак, остановилась, наконец, у заколоченного дома Пейца, в котором вот уже года два никто не жил: хозяин в один прекрасный день исчез и до сих пор о нем не было никаких известий.
В окошках соседних домов немедленно показались лица любопытных горожан. Возница был нездешний – это они сразу определили по крою штанов и чудным сапогам с большими отворотами и коваными мысами.
Соскочив с козел, кучер обошел повозку сзади и помог выбраться женщине, которой, судя по осанке, было лет около двадцати пяти. Несмотря на июльскую жару, с утра дававшую о себе знать, женщина была одета в черную юбку, заметавшую ее следы, когда она шла к дому по пыльной дороге, и черную же блузку, с рукавами длинными настолько, что были видны лишь кончики ее тонких пальцев. На голове дамы красовалась шляпка с вуалеткой, скрывавшей лицо наполовину и оставлявшей для обозрения лишь великолепно очерченный рот и подбородок с ямочкой посередине. Волосы были зачесаны и убраны под шляпку. Величественно, словно королева, она вошла в дверь, которую распахнул перед ней, предварительно содрав доски, извозчик.
– А она хорошенькая! – закручивая ус, сказал Райда, отвернувшись от окна, но столкнувшись с сердитым взглядом жены, поспешил добавить: – Правда, худа – может, болеет?! Да и лица не видать…
Женщина презрительно фыркнула и отняла у мужа пивную кружку, которую тот любовно прижимал к животу.
– С утра залил глаза свои бесстыжие! – прошипела она и, обтерев кружку передником, поставила ее на полку.
– Ну что ты, что ты, Мария, взъелась?! Ты же знаешь: из-за проклятой жары я чувствую себя совершенно ни на что не годным. И лишь глоток холодного пива…
– Хватит болтать, Райда… – перебила его жена. – Скоро обед, иди работай.
– Но жена… Всего лишь кружечку, а? Жарко…
– Ну уж ладно, – смягчилась Мария, – что с тобой сделаешь, старый ты черт!
Райда мигом добрался до кружки и спустился в подвал, где в холодке стоял вожделенный жбан превосходного пива, насыщая влажный воздух запахом солода и хмеля. Мужчина втянул носом и, зажмурив глаза, покрутил головой от удовольствия.
Между тем его жена, повязав на голову пеструю косынку и схватив корзину, вышла из дома. В это время она обычно отправлялась на базар, но сегодня повернула в противоположную сторону. Пройдя несколько шагов, она столкнулась с соседкой Петрой, к которой направлялась, для того чтобы поделиться последними новостями. И как оказалось, Петра сама спешила к ней.
– А у нас напротив, в дом Пейца, вселилась какая-то женщина вся в черном! – выпалила Мария.
– Да. Мой младший сынишка тоже ее видел! – закудахтала Петра. – Вот, иду к тебе спросить: что за особа, откуда свалилась на нашу голову?
Мария подняла вверх брови:
– А мне почем знать? Она только приехала… И кучер у нее… такой чудной! Но он почти сразу уехал, как только содрал доски, которыми был заколочен дом.
– А может нам… – неуверенно начала соседка.
– …Зайти? – продолжила Мария. – Не думаю, что сейчас это удобно, дорогая… Эта дама, должно быть, устала с дороги – ей надо разложить вещи… Впрочем…
Возможность увидеть содержимое чемоданов странной незнакомки так понравилась Марии, что спустя мгновение, переглянувшись, они с Петрой направились к дому Пейца, по дороге обсуждая, кому стучать в дверь.
Однако на подходе к дому женщины замедлили шаг: у редкой ограды был привязан мерин, принадлежавший полицмейстеру Самсону Казимировичу Дыбенко, – поэтому в дом кумушки зайти не посмели. Испытав жесточайшее разочарование, они направились на рынок, где местные старухи уже вовсю промывали кости незнакомке и строили самые разные предположения относительно ее появления в городе.
«Меньше знаешь — крепче спишь» или всё-таки «знание — сила»? Представьте: вы случайно услышали что-то очень интересное, неужели вы захотите сбежать? Русская переводчица Ира Янова даже не подумала в этой ситуации «делать ноги». В Нью-Йорке она оказалась по роду службы. Случайно услышав речь на языке, который считается мёртвым, специалист по редким языкам вместо того, чтобы поскорее убраться со странного места, с большим интересом прислушивается. И спустя пять минут оказывается похищенной.
Незнакомые люди, словно сговорившись, твердят ему: «Ты — следующий!» В какой очереди? Куда он следует? Во что он попал?
Автор сам по себе писатель/афорист и в книге лишь малая толика его высказываний.«Своя тупость отличается от чужой тем, что ты её не замечаешь» (с).
…Этот город принадлежит всем сразу. Когда-то ставший символом греха и заклейменный словом «блудница», он поразительно похож на мегаполис XX века. Он то аллегоричен, то предельно реалистичен, ангел здесь похож на спецназовца, глиняные таблички и клинопись соседствуют с танками и компьютерами. И тогда через зиккураты и висячие сады фантастического Вавилона прорастает образ Петербурга конца XX века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.