Желтый дьявол - [43]
— Пароль, — снова, и дуло револьвера в полосу света к глазам:
— …Сссс-с-свой…
Смех. Гаснет фонарь.
Тьма.
Еще одна фигура из тьмы на гору.
Остановилась…
Точно приросла к гребню сопки — широкая, коренастая.
Лунным бликом из туч: — это — Раев…
Стоит крепкий, спокойный, смотрит вниз на город: он знает его тайны. Он любит его вечно бурлящую авантюрную политическую обстановку.
Он любит борьбу в нем — тонкую, ловкую — страшную: не на живот, а на смерть…
Борьба эта совсем было замирала — слабли силы большевиков. Но вот сегодня опять начинается.
Недаром же он и сейчас поднялся в гору — на самый гребень: в самую гущу Рабочей Слободки.
Смотрит: а город оттуда — огромный, сверкающий — дышит тяжело, жутко, по чужому… — своими шантанами, разгулом офицерства, бесконечными контр-разведками, разноязычной оравой врагов, китайскими опио-курильнями, пьяным торжищем женского цветного тела — рынок интервенции…
— Погоди, — огромным кулаком ему, — будешь наш, вычистим до тла…
И зашагал, крепко, уверенно:
— Снова в гору.
4. В подполье
— Ни черта не видать… — ощупью Раев из сеней.
— Вот и хорошо, — молодыми голосами в ответ.
— Ну, вы там, куропатки — закрякали… шагнул, остановился:
— А сесть где?
— Садись, где стоишь, — опять те же голоса. Пригляделся — различает едва очертания, контуры людей в комнате… Кто — где: на полу, на кровати, на скамье, на столе…
Нелегальные — в сборе.
Александра Николаевна, как организатор об'единения сибиряков с владивостокчанами — делает сообщение — просто, коротко, всем ясно…
Только одному не ясно:
— …Ну, вы, товарищ Рез…
Из угла, из темноты поспешный испуганный голос:
— Товарищ, не забывайте, Петров я, Петров…
Из другого угла задорный смешок.
— Вот, вот… — продолжает то же голос: — вот почему мне не ясно — молодежь все здесь…
— Знаю, «товарищ Петров», — перебивает Александра Николаевна: — знаю, что вы думаете о приморцах — молодо-зелено… плохие конспираторы…
Раев крякает иронически.
Пуганая ворона — куста боится… — ему на ухо молодым задорным шопотом.
— …Но… безотговорочно — нужно об'единение, нужен Ревком… Местничества всякие…
— Долой!.. — заканчивает Раев.
Ревком избран.
Дальше.
Раев сообщает о положении совета у чехов в концентрационных лагерях:
— Плохо им, — говорит. Надо поскорее их оттуда вытаскивать…
— А почему до сих пор этого не сделали? — удивляется Александра Николаевна, не зная местной обстановки.
— Вот тут то и заковыка… — и в темноте видно, как Раев чешет затылок…
— Заковыка — Костя причиной… говорит — не может бежать, когда красноармейцы сотнями гибнут в лагере, не имея такой возможности.
— Да-да… А все таки вредная сентиментальность.
Молодежь подхватывает слова Александры Николаевны:
— Верно. Хуже будет потом всем…
Раев еще добавляет: — Губельман, да еще два-три согласны, хоть сейчас идут… Ну, мы им устраиваем побег. И ребята уже назначены…
Подумав еще:
— Костя еще спрашивает: где Краснолобов, Лазо, Яковлев…
Александра Николаевна молчит.
Всем как то не по себе: догадываются — Яковлев убит… Ей трудно выговорить это слово — больно, тяжело за нее всем.
А потом две Ольги — маленькая и большая и Ефим шопотом о Луцком, о баронессе…
Молодежь насторожилась, слушает — интересно… — напали на верный след большой шпионки.
Раев подводит итог: Луцкий — со счетов долой, мягкотелый «тилигент» — раскис, не опасен теперь…
— Нет, я думаю — будет полезен… — большая Ольга, с хитрецой.
— Ерунда!.. Я хотел сказать… и не полезен… Ну, да с ним там видно будет… Понаблюдай пока — поручаем тебе… А вот баронесса… эта — тут дело серьезное: вот ее надо взять на прицел…
Игорю поручили это…
Последнее: о Лазо. Что он двигается из Амурской тайги к Приморью…
Ильицкий и Николай сразу:
— Надо к нему, навстречу…
— С чем… с голыми руками?.. — из угла голос… Лунным бликом на подоконник, через него, туда, пятном на говорившего.
И рыжая борода из темноты:
— Не голыми, а с винтовками… — молодой сочный голос.
— Верно, Игорь. — Вся молодежь за ним.
— Ну, и идите… — Чужое насмешливое опять оттуда, из угла.
— И пойдем, — несколько голосов.
— Ревком, товарищи, есть, не торопитесь, — Раев спокойно. — Успеем и это решить…
— Ну… — и опять в ухо Раеву:
— Верно — пуганая ворона…
Раев молчит.
— Верно…
Глава 16-я
КАПРИЗ
1. За завтраком
— О, баронесса! Я зет бил в Японии… Я думаю, ште у них не настоящий культура… Они хитрый народ, но… тен-то… не умный… У японцев ум такий… желтый, як они сами.
— Ха-ха-ха! — звонким серебром звучит — вы очень остроумны, мосье Чечек… — и в глазах баронессы Глинской блеск… лукавый… ласковый… приветный…
— Еще кофе!
— Спасибо. — Чешский прокурор улыбается — доволен.
— Я не хочу. Я зет! Накушаль. Сколько времья? Ого! Второй час.
— Вы торопитесь?
— Да. Я должен ехать на Первую Речку… в военнопленный лягер… Ви знаетэ? Там немножко неспокойно… Ест там едэн мадьяр Либкнехт… он об‘явил гольодовку.
— Мадьяр? Кто такой? Большевик?
— Да. О, знаете — он интересный человек.
— Именно?
— Он бил мадьярский офицер… А потэм служил у большевиков в Иркутску.
— Ну?
— Егда мы взяли Иркутск… а… Читу… тэн Либкнехт ушэл со своим мадьярским отрядэм в тайгу…
— В тайгу?
— Да… Он бил сначала в Амурской области, а потэм вышэл в Приморье.
Профессор Фордхэмского университета Оскар Халецки на страницах своей книги прослеживает историю народов Центральной и Восточной Европы с древних времен до середины ХХ века. Автор освещает процессы формирования национальной идентичности и станов ления государств славян, народов Балтии, Подунавья и Балкан. Размышляя об истоках геополитических конфликтов и культурной общности народов, населяющих ключевой регион в самом сердце Европы, историк делает вывод, что свобода и независимость каждого народа необходима для стабильного баланса сил на континенте и развития цивилизации в целом.
«Паровой дом» рассказывает о путешествиях нескольких европейцев по Индии в чудесном механическом аппарате, по форме очень похожем на слона. Драматические столкновения героев, ведущих между собой давний политический спор, происходят на фоне великолепной природы, замечательных памятников истории и архитектуры... «Дядюшка Робинзон» — первая попытка Жюля Верна создать приключенческий роман, в котором познавательное начало органично сочеталось бы с живой, запутанной интригой. Многие мотивы этого неоконченного произведения перенесены в знаменитый «Таинственный остров». Очерк «Воспоминания о детстве и юности» — об отроческих увлечениях автора, о пробуждении в нем интереса к странствиям и книгам.
Иностранный легион. Здесь рискуют жизнью в колониальном аду лихие парни, которым в сущности, нечего терять. Африка, Азия, джунгли, пустыни — куда только не забрасывает судьба этих блудных сыновей Франции… Кто-то погнался за большими деньгами. Кто-то мечтал о дальних странах и увлекательных приключениях. Кто-то просто скрылся под белой военной формой от закона. Но под палящим солнцем Алжира нет ни правых, ни виноватых, ни людей чести, ни подлецов. И еще там нет трусов — потому что трусы просто не выживают среди бесчисленных опасностей, из которых состоит обычная жизнь легионеров…
Древние времена Карелии и Суоми. Здесь быль переплетается с небылью, владения людей соседствуют с владениями богов и духов. Здесь чародеи и прорицатели живут среди простого люда, взирает с небес Громовержец Укко, грозит вечной ночью Хозяин Зимы. Где-то на просторах от Ингрии до Лапландии вращается Пёстрая крышка – таинственное Сампо, источник счастья и богатства своих обладателей. Здесь создали легенды «Калевалы» – или, может быть, сложили в руны отголоски былого? Главный герой – карельский сказитель Антеро – вместе со своим племянником Тойво отправляется в путь, чтобы разгадать загадку Сампо.
Действие этого увлекательного исторического романа происходит во Франции времён правления Людовика ХIV. Страна охвачена эпидемией отравительства, которая проникла на самые верхние этажи власти. В преступлениях оказываются замешанными и королевские фрейлины. Их кавалерам приходится предпринять самостоятельное расследование, чтобы отстоять честь и достоинство своих возлюбленных и не допустить их гибели. Однако против юных красавиц ополчились совсем нешуточные силы, противостоять которым в одиночку невозможно.
Лорд Пальмур, аристократ-востоковед и по совместительству агент британской разведки, становится первым европейцем, проникшим в таинственный Кафиристан — горную страну, созданную потомками древних бактриан. В небольшом и не переиздававшемся с 1928 г. романе советского писателя и дипломата Н. Равича экзотика, эротика и фантастический вымысел сочетаются с «Большой игрой» в Центральной Азии и описаниями войны в Бухаре.
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».
Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.
Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.