Желтый дракон Цзяо - [49]

Даже видавший виды Аланг был поражен, когда Патрик рассказал ему, что он узнал на индонезийском судне. По словам матроса, Сунгай смертельно боялся кого-то и прятался в доках. Случайно увидев своего соотечественника, он попросил помочь ему уехать из Сингапура как можно быстрее. Они встречались несколько раз, и механик рассказал своему новому знакомому, что произошло на «Тумасике»…

…Когда к судну подошли моторные сампаны пиратов, Сунгай не особенно испугался, потому что брать у него было нечего. К тому же он знал, что пираты обычно грабят пассажиров и сматываются. Но на всякий случай он спрятался на корме под брезентом. А потом механик услышал такое, что у него онемели руки. У брезента остановились двое. Один из них тихим голосом приказал утопить всех, но так, чтобы не осталось никаких следов насилия, а судно пустить на рифы, предварительно дав сигнал бедствия. На счастье Сунгая, уже стемнело, и, как только те двое отошли, он перемахнул через борт и бесшумно скользнул в море. Примерно час спустя его подобрала рыбацкая шхуна. Добравшись до Сингапура, Сунгай собрался пойти в полицию, но в доках встретил одного из тех, кто нападал на «Тумасик». Оказывается, тот работал в береговой полиции. Теперь уже и речи не могло быть о том, чтобы заявлять о нападении. Насмерть перепуганный механик спрятался в доках, где отсиживался дней десять. Потом он встретил своего соотечественника и решил уехать в Индонезию. Но не успел…

Как дальше действовать в сложившейся ситуации, Ло не знал. Не знал этого и Аланг. Обе загадки — подмена трупа на Блаканг-Мати и инсценировка кораблекрушения — имели полную перспективу отправиться в архив неразгаданными.

Единственное, что смогли подметить Аланг и Ло, — схожесть ситуаций на Блаканг-Мати и «Тумасике». В обоих случаях могущественная и обычно действовавшая нагло «Анг Сун Тонг» проявила несвойственную ей сверхосторожность.

На следующий день после того, как инспектору стало известно об имитации катастрофы, он вызвал Белого Бумажного Веера на допрос. Тот, как всегда, держался вызывающе. Но когда Патрик завел разговор о «Тумасике», тень сильного беспокойства промелькнула в глазах Белого Бумажного Веера. Правда, он моментально взял себя в руки, но от инспектора не ускользнула первоначальная реакция гангстера. В течение нескольких дней после этого инспектор наблюдал за его поведением в камере: Белый Бумажный Веер продолжал нервничать.

Зная, что он прекрасно владеет своими эмоциями, Ло понял: есть в стене тайны «Тумасика» какая-то потайная незапертая дверь, в которую можно войти. «Анг Сун Тонг», очевидно, не сумела ее закрыть, но и не охраняла, рассчитывая, что «Си-Ай-Ю» не набредет на нее.

Патрик занялся поисками этой потайной двери. Целыми днями он ходил бледный, невыспавшийся и злой. Он перестал встречаться с Джун, и воскресная размолвка между ними превратилась в серьезную ссору.

Инспектор перелопатил палку с документами по расследованию причин «кораблекрушения» «Тумасика», несколько раз разговаривал с водолазами, собрал в районных полицейских участках сведения о команде и пассажирах «Тумасика». Он поставил перед собой единственную цель: найти любую, пусть даже мелкую, но подозрительную деталь, любой незначительный, но странный факт. Однако все было напрасно.

К концу недели Ло пришел к Алангу.

— Теон, я хочу съездить в Бангкок, — сказал он.

— Зачем? — полюбопытствовал Аланг.

— Попытаться проследить путь «Тумасика» с самого начала. Поговорить с таможенниками, пограничниками. Со всеми, кто имел дело с «Тумасиком» во время его стоянки там.

— А почему вы предполагаете, что в Бангкоке сможете получить какую-то информацию?

— Я не уверен в этом. Но посудите сами: здесь мне не за что уцепиться. А если с «Тумасиком» они сработали чисто, почему нервничает Белый Бумажный Веер?

— Логично, — согласился Аланг, — попытайтесь. Когда вы намерены вылететь в Бангкок?

— Завтра.

— Что ж, желаю успеха.

Ло дал телеграмму своему знакомому из криминальной полиции Таиланда инспектору Накону. Они знали друг друга давно: несколько раз им приходилось вместе заниматься контрабандистами, которые переправляли опиум из Золотого треугольника[11] через Таиланд и Сингапур на Запад.

Утром перед отлетом Патрик позвонил Джун. Но разговора не получилось. Джун сухо ответила, что не сможет проводить его на аэродром: у нее тоже «обстоятельства». Она явно не могла простить Патрику то, что он не поехал с ней на Сентозу.

…Размышляя, Ло не заметил, как прошли полтора часа полета. Когда самолет замер на взлетно-посадочной полосе, инспектор сразу же увидел Накона. Тот стоял в белом сафари, небрежно облокотясь на дверцу желтого «воксхолла», и Ло невольно залюбовался приятным сочетанием тонов.

— Обойдемся без формальностей, — сказал Након, широко улыбаясь и пожимая руку Патрику. — Надеюсь, ты не везешь с собой наркотиков?

— Я знал, куда еду, — ответил Ло, — ведь вы наверняка не ощущаете в них недостатка.

— Насчет этого будь спокоен. После революции в Лаосе из Золотого треугольника остался один путь. И теперь забот у нас прибавилось вдвое. Говоря откровенно, я им немного завидую. По ту сторону Меконга борьба с контрабандой налажена гораздо лучше. Ну, давай паспорт. Пока мы освежимся пивом, его проштампуют.