Желтый бриллиант - [79]

Ленинградский Горный институт в ряду популярности — один из первых. Студентов учат важным и нужным профессиям: как добывать нефть, руду, природный газ для своих молодых независимых государств.

На одном курсе с Олегом Сикорским и дальше в одной аспирантской группе учился наследный принц из богатейшего нефтедобывающего государства. Парень — свой в доску! Занимал пол-этажа скромного общежития, содержал личного повара и дворецкого. За шмотками мотался в Париж. Был красив, как арабский шейх! Его звали Махмуд Аль Джалиль. Далее имена всех предков.

Сара Бертгольц, коренная ленинградка, тоже училась в «Горном». Богатства недр ее не волновали, но волновала потенциальная возможность найти богатого мужа. Не идти же ей на исторический факультет, где одна книжная пыль. Сара знала себе цену, умело скорректированную и завышенную ее мамой. Махмуд и Сара не могли не влюбиться друг в друга.

Любовь — это геометрия. Кто-то говорит, что — химия. Химия — это взрыв, ожог. Химия более опасна для здоровья, чем геометрия. В геометрии параллельные прямые могут всю жизнь идти рядом и никогда не пересекутся. Можно бегать по кругу, раскачиваться всю жизнь на трапеции. Встречается треугольник. Любовный. Олег Сикорский оказался третьим, тупым углом в этой геометрии расчета, страстей и чувств. Он любил Сару, готов был на все ради ее мимолетной улыбки. Наследный принц тоже любил Сару. Но принц — забота дипломатов, а Олег — забота родителей. Оба — специалисты по нефтедобыче.

Как гласят теоремы, биссектрисы треугольника рано или поздно пересекаются в одной точке. В данном случае этой точкой оказался ребенок. Сара ждала ребенка, ждала уже 12 недель и продолжала ждать дальше. Наследный принц был безгранично счастлив. В случае рождения мальчика, то есть следующего наследного принца, династия Махмуда Аль Джалиля окончательно укрепляется, ей принадлежит вся экономическая и политическая власть в государстве. Но есть один нюанс. Махмуд Аль Джалиль был рожден в великой исламской религии, и может взять первой главной женой только мусульманку. А Сара — еврейка, иудейка. Эти параллели не пересекутся, ни при каких обстоятельствах. Мусульманину лучше смерть, чем жена-иудейка. Но мы живем в открытом мире. Можно поехать в Париж и в местной Мэрии расписаться с Сарией Ретоховой, таджичкой, верной мусульманкой, но — бедной. А если родится девочка? Девочек в арабском государстве хватает и своих. Тогда Сара с дочкой останется мерзнуть в этом ужасном городе. Ей понадобится поддержка — муж, отец девочки.

Новый, 1966 год. Олег извинился перед родителями. Новый год — не всегда семейный праздник. «Все» собираются у Махмуда. Конечно, будет Сара!

В середине 60-х годов ХХ века, в Европе — сексуальная революция. В Советском союзе парни отпускают волосы до плеч, а девушки, подражая английской модели Твигги, тайком от родителей отрезают по половине юбки. Холодными зимами отмораживают коленки, одетые в тонкие нейлоновые колготки. Олег Сикорский любуется фарфоровыми пасторалями и ждет «настоящей любви».

Под бой курантов на Спасской башне Кремля в столице пили шампанское. Олег тоже. Сара пригласила Олега на танец, запустила свою маленькую пятерню в его темно-русые кудри. Наследный принц играл в нарды с сыном вождя эфиопского племени. Кто-то из студентов, в ватной бороде и бумажном колпаке, закричал: «Семь. Семь. Семь!» После стакана самого знаменитого и отвратительного «пойла» в истории советского виноделия Олег зашатался. Рядом была Сара. Она вовремя поймала «неустойчивого» юношу. В апартаментах наследного принца было несколько комнат, ключ от одной из них был у Сары. Что было с Олегом, и было ли вообще что-то, он не помнил. Только раскалывалась голова. «Зачем мама покупала, эти страшные тарелки с молотками?» — спрашивал Олег сам у себя.

Сара уже очень давно ушла «попудрить носик». У нее что, нос, как у Буратино?

После Нового года у Сары последняя сессия, потом дипломный проект и свобода, Олег — на финише защиты кандидатской диссертации. Отец волнуется за сына больше, чем он сам. В феврале позвонила Сара, пригласила в гости к тетке, которая «катается на лыжах в доме отдыха». Олег долго ехал через весь город в холодном трамвае. Зачем?

Сара сообщила радостную новость, у них будет ребенок, наверняка девочка. Олег удивился, но сказал:

— Раз так, завтра подадим заявление в загс.

Он все представлял себе совсем по-другому. У тетки остались на ночь. Сара оказалась полненькой, даже — слишком. В старой теткиной ночной рубахе она была совсем непривлекательна. Олег всю ночь мучился, он не мог спать рядом с чужим телом. Олег был подавлен, он совсем не любит Сару, он никого не любит. Ребенок ему не нужен! Мудрая Берта возразила:

— Лучше так, чем — никак.

Борис озадачился, он, как мужчина, хотел своему сыну другого счастья. Берта от волнения суетливо готовит чай.

— Дед, улыбнись, у нас будет внучка!

Сара, как и задумала, родила ребенка почти на четыре месяца раньше срока, здорового, доношенного, девятимесячного мальчика. Когда в роддоме, акушерка приняла ребенка, она сразу спросила:

— Брать будешь, или в «отказ» пойдешь?