Желтый бриллиант - [38]

Министерства внутренних дел СССР больше не существовало. Министр Пуго застрелился в своем рабочем кабинете еще до ареста путчистов.

Генерал Петр Данилович Задрыга в возрасте 66 лет был отправлен на пенсию.

Великие исторические события, потрясающие Россию, его мало интересовали и совсем не волновали, как, впрочем, и размер пенсии. Он был спокоен. Он сумел и, главное, успел вернуть батянины деньги. Сейф за холодильником был до отказа забит пухлыми конвертами. Денежная реформа, проведенная в конце 1991 года, не затронула сознание Петра Даниловича. Свои кровные денежки в конвертах он менять на новые деньги не пошел, да и зачем? Десять тысяч, которые можно было обменять на купюры нового образца, вызвали у него несколько странный, истерический смех, но в душу закралось беспокойство. Петр выпил коньяку, поморщился, последние «поставки» были совсем отвратительные. Но запас имеется. Целый угол в спальне заставлен ящиками с водкой и коньяком и прикрыт гобеленовым ковриком. Коньяк — не колбаса, не испортится! Через два года, опять, черт ее возьми, денежная реформа. Банкноты образца 1961–1992 гг. были изъяты из обращения и выпущены новые, образца 1993 г. Опять предлагали что-то на что-то менять. В сберкассах очереди, люди понимают только то, что зарабатывалось и накапливалось всю жизнь на «черный день» обесценивается, исчезает. Номинал купюр новых денег от 100 до 50 000 руб. Зарплату выдают «целлофановыми пакетами», деньги носят в нейлоновых авоськах-мешках. Пакет кефира стоит тысячи рублей. Советский рубль окончательно ушел из оборота и заменен новыми банкнотами Центрального Банка России.

Петр Данилович отстоял на почте полдня, чтобы получить пенсию, купил по дороге домой хлеба, молока. Повезло, в колбасном отделе «выбросили» сардельки. Покупатели ринулись к тележке, которую в центр зала выкатила продавщица. Петр Данилович просто раздвинул толпу вокруг тележки своей необъятной массой, взял три кулька — на обед и впрок. С Марианной они уже давно питались по отдельности. В большом финском холодильнике Петр пометил краской «свои» и «чужие» полки. Дома Петр посчитал доход и расход, денег, то есть бумажек с нулями, было много, а до следующей пенсии дотянешь с трудом. Петр Данилович Задрыга, наконец, все понял! Это было страшное открытие. Петр не верил самому себе. Он отодвинул холодильник и открыл сейф.

Щелкнул замок, пришла с работы Марианна. Она увидела странную, непонятную картину. В середине кухни почему-то стоит холодильник, часть стены за холодильником открыта, как дверь. А почему в стене дверь? Петр сидит на корточках напротив открытой стены, огромный живот свисает между раздвинутых колен почти до пола. Он понял, что пришла Марианна, и обрадовался, она все ему объяснит, а он ей по старой дружбе подарит один конвертик! Петр встал на коленки, потом с большим трудом, цепляясь за мебель, встал на ноги.

— Марианна, объясни мне, что все это обозначает? Что происходит с деньгами?

— Тебе что, генеральской пенсии не хватает?

— Да нет, у меня денег много!

Петр схватил Марианну за руку и затащил в угол, где стоял холодильник. Марианна поняла, это — сейф-тайник. Интересно, сколько лет он здесь?

Петр достал пухлый конверт и протянул жене.

— Это тебе. Мальцу конфетку купишь. Он ножками уже ходит?

— Ходит, во второй класс.

Марианна посмотрела на мужа глазами врача. Она увидела лицо сумасшедшего. Она открыла конверт, там лежали двадцатипятирублевые купюры образца 1961 года, т. е. листочки бумаги.

— И много у тебя этого… этой макулатуры? — спросила и испугалась.

Петр с улыбкой, вернее дикой гримасой вместо улыбки, гордо отрапортовал жене:

— Более восьмисот тысяч, советских! Я эти новые бумажки не признаю! Всю жизнь деньги копил. Теперь — хватит. Марка, это же настоящие деньги?

Марианна все поняла, Петр болен, он не понимает сути происходящего. Она тихо вышла из угла, ближе к двери.

Петр заорал:

— Марка, почему ты не отвечаешь?

— Ты все понимаешь сам! — надо смягчить ситуацию и незаметно добраться до входной двери, от соседей вызвать «скорую».

— Марка, отвечай! Это, что — бумажки?

Петр начал доставать конверты, разрывать их, доставать пачки денег и кидать их к потолку. Никому не нужные купюры разлетались по большой кухне и бесшумно падали на шкафы, стол, плиту, стулья, на пол. Через некоторое время, раскидав больше половины содержимого сейфа, Петр устал, он присел на стул.

— Марка, дай воды.

Он тихо, маленькими глоточками пил воду и смотрел по сторонам. Потом засмеялся.

— Можно было Таньке большую квартиру купить, а мальцу… дачу построить, чтоб по травке летом бегал. Марка, почему так?

Марианна плакала.

Петр собрал в кучку купюры со стола, сложил их в ровные стопочки и начал спокойно, методично рвать на маленькие кусочки. Вдруг он засмеялся.

Петр смеялся громко, это был стон раненого тигра, рычание медведя, угодившего в капкан, лай шакала, вой старого волка… Лицо его медленно бледнело.

Марианна не могла шелохнуться.

Смех прекратился. Петр покачнулся и стал падать со стула, Марианна подхватила мужа, стащила его на пол. Петр не дышал. Пульс остановился. Марианна долго сидела на коленках перед мужем, ее слезы капали на его лицо. Потом Марианна закрыла глаза Петра, тело накрыла чистой скатертью из ящика в кухне и вызвала соответствующие службы.