Желтый билет - [42]

— Возможно, но один наш общий знакомый понимает в этом гораздо больше.

— Кто?

— Ловкач, — ответил я. — Для Ловкача это имя означает очень многое.

Глава 16

В полдень следующего дня я сидел в номере Уэрда Мурфина в отеле «Хилтон» в Сент-Луисе и слушал, как тот пытался убедить Фредди Кунца, что мы не мерзавцы, а отличные ребята. Из-за того, что разговор шел по телефону, доводы Мурфина не казались Фредди достаточно весомыми.

Фредди с незапамятных времен возглавлял сент-луисский комитет профсоюза государственных работников и внезапно, буквально в один миг, стал безработным. Комитет объединял их на переговорах с муниципалитетом, решал организационные вопросы, издавал профсоюзную газету, иногда помогал рядовым членам, поставлял консультантов-юристов местным отделениям и, самое главное, чуть ли не двадцать лет выплачивал Фредди Кунцу приличное жалованье.

— Фредди, — ворковал Мурфин, — Фредди, черт побери, можешь ты помолчать и послушать меня хоть секунду? Во-первых, Лонгмайр и я приехали сюда только для того, чтобы выяснить, что произошло с Арчем Миксом. Во-вторых, мы не работаем на Гэллопса. — Мурфин замолчал и стал слушать. Его терпения хватило почти на минуту, а потом он заговорил вновь: — Фредди, ты слушаешь меня или нет? Лонгмайр не дружит с Гэллопсом. Он любит его не больше, чем ты. Лонгмайр сидит рядом и согласно кивает каждому моему слову, — тут ему снова пришлось замолчать, но ненадолго. — Я знаю, что тебе не нравились методы Лонгмайра. Но он изменился. Господи, да он теперь живет на ферме. Ты можешь представить такое? Лонгмайр на ферме. Подожди, я еще не все сказал. Если ты согласишься встретиться с нами и поможешь разобраться в том, что произошло с Миксом, нам, возможно, удастся вернуть тебе прежнюю работу. Подумай об этом. — Последовала пауза, и наконец Мурфин довольно кивнул. — Хорошо, хорошо. Нас это вполне устроит. Ровно в два часа.

Он положил трубку и посмотрел на меня.

— У Фредди длинная память. Он нас терпеть не может. Особенно тебя.

— Я его не виню.

— Но он встретится с нами в баре у здания муниципалитета в два часа. Он говорит, что согласен на все, лишь бы уйти из дома.

Мурфин встал, подошел к чемодану и начал разбирать вещи. Первым делом он достал бутылку пшеничного виски и поставил ее на тумбочку у кровати. Я сходил в ванную и принес два стакана. Плеснул в каждый виски, вновь прогулялся в ванную и добавил холодной воды. Этого ритуала мы с Мурфином придерживались во всех совместных поездках. Он покупал виски, а я готовил напитки.

Я вернулся в комнату как раз в тот момент, когда Мурфин окончательно разобрал чемодан. Последним он достал пистолет тридцать восьмого калибра с обрезанным стволом.

— Что ты собираешься с ним делать? — спросил я.

— Положу в шкаф под рубашки, — ответил он.

— Хорошее место, — кивнул я. — Никто не станет его там искать.

— Прошлой ночью, — сказал Мурфин, засовывая пистолет под рубашки, — я лежал и думал. Два человека пытались узнать, что произошло с Арчем Миксом, и их убили. Макса и эту Рейнс. И я пришел к такому выводу: будь у них оружие, возможно, их не смогли бы убить. Поэтому я решил взять с собой пистолет.

— И положить его под рубашки. Боюсь, он тебе не понадобится, даже если ты и успеешь добраться до него.

— Возможно, на ночь я оставлю его под подушкой.

— Это правильно.

— Думаешь, он мне не нужен?

— Не знаю, возможно, ты и прав. Мне, во всяком случае, ясна причина смерти Макса и Салли. Они поняли, что скрывается за словом «Чад», и умерли. Исходя из этого, мне, вероятно, тоже следует обзавестись пистолетом.

— То есть тебе известно, что оно означает?

— Кажется, да.

— Что же?

— Ты нашел листок со словом «Чад», потому что Салли не хватило времени дописать его до конца. Я думаю, что хотела написать — Чадди Джуго.

Я наблюдал за Мурфином. Его глаза сверкнули, и он одарил меня одной из самых отвратительных улыбок. Я буквально видел, как работают его мозги, расставляя все по местам. Наконец по выражению лица Мурфина я понял, что в цепи событий для него не осталось белых пятен.

— О господи, — его физиономия сияла, как медный таз, — все сходится, не так ли?

— Да, — кивнул я. — Все сходится.

Фредди Кунц согласился встретиться с нами в баре «Тихий уголок». Обычно там собирались те, у которых были причины болтаться около муниципалитета. Трое из посетителей показались мне полицейскими, у которых выдался выходной день, двое — адвокатами, еще один, юноша с бледным лицом, — репортером. Две молодые симпатичные женщины, похоже, ждали, кто же купит им что-нибудь выпить. Я не сомневался, что их надежды не пойдут прахом.

В баре царил полумрак. Одну стену занимала длинная стойка, другую, напротив, — отдельные кабинки с высокими деревянными стенками. Посреди зала стояли столы со скатертями в красно-белую клетку. Фартуки пожилых, важного вида официантов чуть ли не закрывали их башмаки.

Один из них подошел к дальней кабинке, куда сели мы с Мурфином, махнул по столу салфеткой и сказал:

— У нас сегодня рагу из барашка.

— Это плохо, — ответил Мурфин. — Нам два пива.

Официант отошел, что-то недовольно бурча. Я сидел спиной к входной двери и не увидел, как вошел Фредди Кунц. Но Мурфин заметил его и помахал рукой.